Весной учитель почувствовал себя немного лучше, каждый день он руководил общиной на пути чань, пытаясь исправить тяжелое положение. В течение первых трех месяцев того года учитель получил четыре правительственные телеграммы с настоятельной просьбой приехать в Пекин. Когда прибыли официальные представители с Севера, чтобы сопроводить его в столицу, вся община советовала ему не торопиться и подождать, но он сказал: «Настало время. Сангха во всей стране находится в состоянии разобщенности, как рассыпанный из чаши песок, ей не хватает общего руководства. Если не будет сильной организации, защищающей наши интересы, беды не ограничатся Юньмэнем. Мой долг отправиться на Север во имя защиты Дхармы». Учитель выбрал несколько пожилых монахов в качестве руководителей монастыря и после утешительных слов, адресованных общине, начал готовиться к отъезду. Перед отъездом он написал на паре свитков пергамента следующее:
Сменились пять императоров и четыре правления
[134],
И больше уже не трогают перемены.
Исчерпав превратности и испытанья,
Постигаешь непостоянство этого мира.
Четвертого дня четвертого месяца учитель покинул монастырь Юньмэнь и отправился на Север с ухаживающими за ним помощниками Фо-юанем, Цзюэ-минем, Куань-ду, Фа-юнем и чиновниками, посланными его сопровождать. Несколько сот деревенских жителей пришли проститься с учителем. Когда он прибыл в Шаочжоу (Цюцзян), более тысячи приверженцев пришли приветствовать его. В храме Дацзянь, где он остановился, каждый день толпы людей приходили выразить свое почтение, что свидетельствовало о том, что они по-прежнему продолжали верить в него, несмотря на изменившиеся социальные условия.
На десятый день учитель сел на поезд железной дороги, связывающей Кантон и Ханькоу, и поехал в Учан, куда прибыл на следующий день. Там он остановился в Храме трех будд. Из-за перенапряжения, связанного с переездом, его раны заявили о себе с новой силой. Упасака Чэнь Чжэнь-жу позаботился об оказании ему медицинской помощи, а настоятель Инь-цинь ухаживал за ним. Когда учитель почувствовал себя немного лучше, настоятель пригласил его провести семидневку практических занятий, включающих чтение мантры бодхисаттвы Гуаньинь. Более двух тысяч приверженцев были посвящены в монахи и стали последователями учителя. После этого буддийского собрания учитель отправился в Пекин, несмотря на плохое здоровье. Перед его отбытием монахи из храма сделали фотопортрет учителя, на котором он написал следующие стихи: