А в кабинете тем временем царил настоящий хаос. Занавески с окна оказались сорваны какой-то неведомой силой. Вырванный с мясом карниз висел, опасно накренившись, на одном кронштейне. И, вероятно, он хотя бы один раз стукнул ошеломленного ректора по седой голове. Более того, стекол в окне больше не было — разлетелись вдребезги. Подоконник в центре просел, а вокруг рамы виднелось огромное выжженное пятно, как если бы туда кто-то забавы ради швырнул мощный огненный шар.
Сам магистр выглядел потрепанным и несколько… подкопченным. По крайней мере, стоящие дыбом волосы, прожженная в нескольких местах мантия и пятна сажи на лице позволяли думать, что досталось ему неслабо. Правда, он этого, похоже, не замечал, потому что в этот самый момент торопливо лечил человека, который совершенно неожиданно для всех закрыл его от угрозы.
Лиурой обгорел жутко — похоже, принял на себя основной удар. От его красивой мантии остались лишь почерневшие лохмотья, на груди зияла приличных размеров дыра, которую совместными усилиями медленно, но упорно закрывали ректор, вспотевший от напряжения Рух и сосредоточенно хмурящая брови Шариэль де Фоль. Обугленный стол еще дымился, намекая на то, что в беспамятстве я провалялся не очень долго. Опрокинутые кресла валялись в полном беспорядке. Невозмутимые насмы, словно ничего не случилось, следили за обстановкой. Проигравший свой последний бой Ворг валялся у стены. А неподалеку от него с испуганными лицами толпились потрепанные, но невредимые преподаватели.
Похоже, Ворг не рассчитал сил или отвлекся на самоубийственный маневр моего «наставника». Его огненный шар, что наверняка должен был хоть краешком, но задеть всех, ударил преимущественно по старому другу. По ректору, который, как оказалось, был совершенно не готов к такому повороту событий.
Сидящих к ректору ближе всего лишь слегка опалило, зацепив уже на излете. Кому-то испортило модное платье, кто-то, инстинктивно шарахнувшись, растрепал сложную прическу, кому-то отдавили ногу, кто-то просто испугался, но в целом преподаватели легко отделались. Даже граф Экхимос, с тревогой склонившийся надо мной, выглядел вполне пристойно.
— Ты как? В порядке? — вполголоса поинтересовался он, помогая мне встать.
Я помотал гудящей головой. Тьфу, да что там за бардак такой творится?! Столько лет потратил, чтобы от него избавиться, и нате вам — опять образ мыслей с нуля перекраивать!
— Я решил, что тебе конец, — пристально всматриваясь в мое недовольное лицо, так же тихо заметил граф. — Он ударил в тебя тем же заклятием, каким ты спалил мозги тем четверым светлым. Разве ты не должен был сегодня спечься?