Я чуть с ума не сошла, когда он это сказал. Мой муж умел говорить так, что хотелось принять ванну. Со льдом. Я скрестила ноги на его бедрах и все-таки застонала: ощущение полной растянутости и напряжение, горячим тугим комком пульсирующее между ног. Сильнее. Быстрее. Жестче. Сквозь тонкую ткань рубашки кора царапала спину, но мне было наплевать. Как же это неправильно… и как же… хорошо. Каждое движение отзывалось сладким спазмом, я вжималась в его пах, всхлипывала, кусала губы. Чувствуя нарастающую внутри пульсацию, дернулась, сжалась на нем — сильно. Хриплый рык Анри дрожью прошел по телу вместе с оргазмом. Я падала в небо, или небо падало на меня, золотые искры были повсюду.
С губ сорвался еще один стон, когда он подался назад, освобождая меня издевательски-медленно. А потом подхватил на руки.
— Теперь ты меня утопишь? — Губы предательски дрожали — то ли от наслаждения, то ли от осознания бесстыдства, что я творю снова и снова.
— Странные у тебя представления о супружеской жизни.
Не знаю, сколько мы так стояли: я обмякла в его руках, а он прижимал меня к себе. Только спустя какое-то время отпустил, но колени уже не дрожали. Смутно помню, как мы добрались обратно — кажется, плыли вместе. Мне хватило сил только устроиться на покрывале и ненадолго прикрыть глаза. Тень сомкнулась надо мной покрывалом, шелест листьев завораживал, скользящий по коже холодок начинал пробирать — одежда-то мокрая, но шевелиться было лень. Только сейчас я поняла, что все еще сжимаю в руке лунник, но мысль уже скользнула за грань сна, и я вместе с ней.
Удивительный сегодня был день. Удивительный во всех смыслах — мы не только ни разу не поссорились, но и вместо того чтобы вернуться домой, отправились в Мортенхэйм. Я была непростительно взъерошена для леди: попытки Анри соорудить мне прическу закончились ничем, потому что часть шпилек потерялась на другом берегу. Пришлось просто распустить волосы. Амазонку, на которую налипли травинки, паутина и всякая мошкара, я отдала горничным на чистку. А вот с тем, во что переодеться, возникли проблемы — в гардеробе не нашлось ничего достаточно… женственного. В конце концов я все-таки откопала платье дебютантки — бледно-мятного цвета, уже не модное, но интересное. Неглубокое декольте подчеркивали кружева, лиф плотно облегал стан, а короткие пышные рукава-фонарики смотрелись симпатично.
К счастью, я в него влезла. И как-то слегка помолодела даже. То ли из-за холодного цвета, то ли потому что последний раз я его надевала в семнадцать. Десять лет назад… Целых десять лет.