— Роберт Дюхайм? — подошедший Анри положил руки мне на плечи. — Поднявший армию мертвых?
Я кивнула, не сводя взгляда с картины. На границе эпох, во время одной из захватнических войн, этот человек вернул на поле битвы павших воинов своего короля. Когда обескровленное войско уже готово было сдаться, поднялись те, кто отдал жизнь за государство и корону. Единственный случай в истории. Дюхайма называли и чернокнижником, продавшим душу демонам за небывалую силу, и Спасителем, сошедшим с небес. Не знаю, как ему такое удалось, но секрет он унес с собой в могилу. Сильнейший некромаг своего времени изменил ход почти проигранной войны, обратил противника в бегство, но сам остался на том поле навсегда.
— Хорошая копия. — Анри притянул меня к себе. — Завораживает.
Завораживает — не то слово. И это не копия, но вряд ли об этом стоит говорить сейчас. Я положила руки поверх его, задумчиво глядя в отдающие демонической зеленью глаза. Глаза моего пра-пра-пра, и еще бесчисленное множество раз пра-… прадеда.
Вчерашний день больше напоминал сон. По крайней мере, сейчас мне казалось именно так. Звенящая в раскаленном добела зное нежность на Ирте, холод прошлого в Мортенхэйме, расстеленные на крыше, у самых башен, несколько теплых и очень толстых одеял, взбитые пуховые подушки и один плед на двоих. Скользящая по коже легкая прохлада раннего утра, тихий шепот Анри: «Я хочу показать тебе кое-что», — и золотая кромка над холмами, и солнечно-огненный диск, разливающий свет над землями брата. Мой первый настоящий рассвет.
— О чем думаешь?
В Лигенбург мы вернулись во второй половине дня — поужинали и устроились в спальне. Я сидела, подогнув под себя ноги, Анри полулежал рядом — в длинном, неплотно запахнутом халате, разглядывая меня так, словно насмотреться не мог. Еще не стемнело, можно было бы скоротать время за книгой, но мне не хотелось его отпускать. Скорее наоборот — хотелось провести этот вечер с мужем, целиком, до последней минуты.
— Никто так часто не спрашивал меня, о чем я думаю.
Анри заправил волосы мне за ухо.
— Просто я упорный.
Что есть, то есть.
— Не представляю, что подарить Винсенту и Луизе на свадьбу.
Он приподнял брови:
— Если честно, я тоже.
Я сложила руки на груди:
— Вот как? Ты же мужчина, у тебя должны быть ответы на все вопросы.
— Кто тебе сказал такую чушь?
— Перед Винсентом будешь оправдываться сам.
— Я пойду на поклон к Луизе.
— Зря ты рассчитываешь на ее снисходительность. Она умеет приложить так, что мало не покажется.
Анри покачал головой и притянул меня к себе.
— Сдается мне, в продолжение разговора мужчины останутся в проигрыше.