— О чем ты думаешь?
С солнечного, пахнущего йодом, свежестью и счастьем побережья я мигом нырнула назад, в полумрак экипажа. Анри пересел ко мне и удивительно мягко привлек к себе — вот почему он так смотрит? Как будто видит насквозь!
— Какая разница, — буркнула я.
— Ты вся сияла.
Я вывернулась из кольца сильных рук и отодвинулась.
— Что вы искали в своих путешествиях?
— Себя. Родители мало что успели мне рассказать.
Он глянул в окно, поверх моего плеча.
— Вы знаете, что стало с той девочкой?
— В таких парах всегда рождались сильные маги, невосприимчивые к силе хэандаме.
— В каких?
— Некромаг и хэандаме.
— Я думала, это был один-единственный случай.
— Нет.
Вот теперь от него повеяло холодом.
Да и мне такое не нравилось от слова совсем. Рождение полубога даже по меркам армалов — отличный мотив для Уильяма де Мортена, но за любую силу надо платить: чем мощнее магия, тем выше цена.
— Сомневаюсь, что такие дети жили долго и счастливо.
— Большинство умирали еще до года — не выдерживали силы. Зато с могуществом тех, кто дотянул до совершеннолетия, тягаться было сложно.
— И что же, отец решил рискнуть?
Анри промолчал.
Меня передернуло. Уильям де Мортен редко задавался вопросами сентиментальности и моральными принципами, но обречь своих внуков?! Волна ярости, гнева и отчаяния затопила грудь, меня затрясло. Выматывающие тренировки, когда магия сочилась сквозь меня на таком пределе, что каждая клеточка тела казалась раскаленной добела. Свист рассекаемого воздуха за плечами, от которого все внутри сжималось, а потом приходила жгучая, саднящая боль — рука у отца была тяжелая, а розги ползли по спине, ссаживая кожу. Непослушание, неповиновение, незнание — все, чего отец не терпел, каралось незамедлительно. Долгие годы я считала его просто жестоким и бесчувственным — не хуже и не лучше многих, но он оказался настоящим чудовищем. А что насчет человека, сидящего передо мной?
— Для вас такое тоже в порядке вещей, милорд? Готовы рискнуть?
Я сжала руки так, что заломило пальцы. Понятия не имею, почему для меня так важен его ответ.
— К счастью для тебя, я не намерен заводить детей и принимаю по этому поводу соответствующие меры.
Облегчение и разочарование нахлынули одновременно, я и сама не знала, чего оказалось больше. Откинувшись на спинку сиденья, сжимала и разжимала пальцы, пытаясь понять, что чувствую. Вот только в сердце и в голове царил какой-то кавардак.
— А меня вы собирались поставить об этом в известность?
— Зачем? Ты уже передумала со мной разводиться?
Ай как ядовито!
Я вернула ему ледяную улыбку.