— Вы кем работаете? — спросил, дабы отвлечь.
— В приемной начальника корпуса. Машинистка.
Оп-па! Это меня удачно пригласили. На ловца и зверь бежит.
— У меня к вам деловое предложение. Нужно отпечатать один текст. За деньги, конечно.
— Курсовая работа?
— Повесть.
— Вы — писатель?
В серых глазах плеснулось изумление.
— Начинающий, — буркнул я, и тут музыка кончилась. Я отвел партнершу в сторонку. — Возьметесь? Сколько берете за страницу?
— Не знаю, — сказала она. — Никогда не печатала прозу. Нужно видеть, разборчив ли почерк.
— Хорошо, — согласился я. — Сделаем так. Я дам вам рукопись, вы посмотрите и определитесь. Если договоримся, ударим по рукам. Идет?
— Да, — кивнула она. — Пойдем!
— Куда? — удивился я?
— За рукописью. Она ведь здесь? Или вы хотите танцевать?
«Хм-м! — подумал я. — Деловая девочка. Но, в принципе, она права. Сдались эти пляски!»
— Идем! — кивнул я.
На вахте дежурила Юзефа. Она встретила нас подозрительным взглядом.
— Пропуск!
— Юзефа Ивановна! — прижал я руки к груди. — Не брал. Мы на пару минут. Человеку надо папку отдать, — я указал на Лилю. — Честное слово! Если не выйдем спустя полчаса — можете расстрелять. Десять раз подряд.
Дежурные у стола заржали.
— Иди уж! — вздохнула Юзефа. — Шут. И можете не спешить. Но чтоб к одиннадцати — как штык! Лично проверю.
Я поблагодарил и повел гостью к лифту. Подниматься по лестнице было лень. Да и девочке, наверное, тяжело. Только поворачивая ключ в замке, я вспомнил, что мы с Колей ушли на танцы, оставив стол неприбранным. Черт! На мнение этой пигалицы мне плевать, но неудобно.
— Лилия, — сказал я. — Вы не пугайтесь. Мы тут с Колей отмечали завершение моей работы. Гостей не ждали, так что в комнате беспорядок.
— Ничего! — улыбнулась она. — Вы ведь парни.
«Ну, да! — пришло осознание. — Это девушкам стыдно за бардак в комнате. Парням разрешается».
Я пропустил ее вперед и щелкнул включателем. Усадив гостью на койку, я сунул ей папку с рукописью и стал прибирать со стола. Краем глаза видел, что она увлеклась чтением. Так. Пустые бутылки — в шкаф. Грязные тарелки — туда же. После помою. Наконец, следы пиршества исчезли, и я с облегчением опустился на стул. Лиля пробегала глазами текст, складывая прочитанные страницы справа от себя.
— Разборчиво? — спросил я.
— Нормально, — кивнула она. — Бывает хуже. Хочу спросить. Печатая курсовые, я исправляю ошибки, в том числе стилистические. Здесь можно?
Я задумался. С одной стороны неплохо, если текст выправят. С другой — неизвестно, что ошибками сочтут. Переделает на кацелярит…
— Давайте так. Вы берете рукопись и карандашом делаете правки. После чего мы сядем и пройдемся по тексту. Как согласуем, начнем печатать. Договорились?