Мы ещё немного пообщались, завтра у меня много дел, одна перевозка имущества на борт баркаса чего стоит, так что стоит выспаться. Однако не дали, я как раз раздевался у себя в номере, благовония, разожжённые мной по углам давали приятный аромат, ну и заодно разгоняли всякую летающую пакость, чтобы спать не мешали, когда раздался настойчивый и даже требовательный стук в дверь. Подивившись, кто это такой наглый, все слуги в отеле уже знали мой крутой нрав, и как я не люблю, когда мне мешают спать и особенно будят. При последнем и прибить могу. Я вообще на сон очень чуткий, а при внеплановом пробуждении ещё и раздражительный. Сейчас же уже предвкушающий тёплую и не сказать что мягкую постель, спал я на полу на одном одеяле, когда тут вдруг кто-то забарабанил в дверь.
Я успел размотать шёлковую красную ткань, что опоясывала мой стан, и начать растягивать рубаху, когда меня прервали, так что, подойдя, распахнул дверь. Оружие если что под рукой, протяни руку и в ней окажется снаряжённый револьвер. За дверью в коридоре стоял смутно знакомый типчик в богатых одеяниях с бегающими глазами. Вроде он носился по коридорам отеля, видел я его краем глаза, а вот чуть в стороне стоял уже хорошо знакомый после совместных тренировок воин, причём в полном снаряжении, даже с щитом за спиной.
— Ты должен…
Что тот хотел сказать требовательным тоном, я не дослушал, мне хватило и двух первых слов. От удара моей ноги в грудь, тот улетел к противоположной стене коридора, тут метра два, отлетел от неё как шарик от пинпонга и упал на пол, хрипя отбитыми лёгкими. Кивнув воину, я хотел было закрыть дверь, как тот вдруг низко поклонился и с заметными просительными нотками в голосе попросил пройти в соседние апартаменты, там меня знакомый лекарь ждал. Прикинув, что это может быть и, связав с тем произошедшим случаем в чайной отеля, которому был свидетелем меньше часа назад, я согласно кивнул. Вернувшись в номер, и снова намотав поясную шёлковую материю, заткнув за неё кинжал, вышел из номера и направился следом за воином к апартаментам. Наглеца уже не было, не думаю, что сам ушёл, бил я со всей пролетарской ненавистью, так что скорее всего унесли. Ничего, отлежится, придёт в себя. Может быть.
В достаточно большой опочивальне задрапированной шелками, именно тут я жил несколько дней, золотой за сутки, лежал на подушках уже знакомый юноша. Крупные капли пота покрывали его лицо и открытые участки кожи, прерывистое дыхание показывало, что дело плохо. К моему удивлению, кроме уже знакомого лекаря, тут же находился и мой партнёр по шахматам. Он-то тут чего делает? Так и не узнал, но оказалось, именно его была идея позвать меня.