Девушка уловила в его голосе нотки раскаяния и улыбнулась:
– А Гайдн?
– Будет.
– Хорошо. Я спущусь в зал к пяти. И еще Эдмонт!
Орхидея хотела еще о чем-то спросить Демона, но его уже не было в комнате. Тогда она закрыла дверь на ключ и подошла к черному платью, висевшему на стуле.
– Родители никогда бы мне не позволили надеть такое откровенное платье, – подумала гостья. – Но интересно, как я буду в нем выглядеть?
Надев платье, она подошла к зеркалу, которое отражало стройную и хрупкую фигуру, вполне оформленную грудь, длинные темные волосы и выразительные глаза.
Любое бедствие постигает вас лишь за то, что приобрели ваши руки, и Он прощает вам многое
Орхидея спустилась в зал ровно в пять, как и обещала. Но хозяина Бала там не было. Вдруг зазвучала пятая серенада, и вышел сам виновник торжества. Как ни странно, он не был в своем черном плаще с капюшоном. Демон явился в черном костюме и черных лакированных туфлях. Его волосы были зачесаны назад и блестели, отчего пронзительный взгляд завораживал еще больше.
– Тебе очень идет это платье, Орхидея.
– Вы тоже прекрасно выглядите, Эдмонт.
– Теперь, когда мы обменялись любезностями, позволь пригласить тебя на танец!
– С удовольствием.
Пара пустилась кружить по залу и несколько часов не чувствовала усталости в ногах. Она танцевала, словно в облаках, ощущая лишь восторг и трепет. Закончив танец, кавалер предложил партнерше попробовать вино, однако Орхидея отказалась.
– Родители говорят, что алкоголь непристойно пить леди.
– А ты сама бы хотела?
– Если вы настаиваете…
– Тогда идем!
Эдмонт и Орхидея подошли к столу с яствами, но девушка машинально схватила вазочку с мороженым.
– Я целую вечность не ела мороженого, – сконфуженно произнесла она.
– Тогда сначала съешь мороженое, а после выпьешь вино, – согласился Демон.
Гостья вспомнила, как они голодали с родителями по вине жителей деревни. Гранту Скалли всюду отказывали в работе, впрочем, как и его жене, а в городе редко покупали картины отца, причем платили за них гроши. Маленькая Хайди всегда держала маму за руку, поскольку знала, что маленьких девочек в городе часто воруют и продают в работный дом, либо заставляют попрошайничать. Из узких переулков пахло грязью и потом вперемешку с ароматным кофе и булочками с ванилью.
Орхидея помнила изможденный вид уличных ребят, загипнотизированных видом запеченного картофеля. Они умоляли торговцев сжалиться и бросить им по одной картофелине, но тщетно. Однажды малышка попросила маму купить нищим детям еду, чем расстроила Дебору Скалли. «Нам самим нечего есть, родная», – со слезами на глазах произнесла мать.