— И я, — она застенчиво потупила взгляд, — конечно тоже уйду в отставку когда на суде раскроется моя легенда. У меня не будет такой пенсии, как у тебя, но может быть…
Я почувствовал как у меня пересохло в горле. Но прежде чем я смог ответить сирена воздушной тревоги возвестила о том, что перерыв закончен.
Я встал с кресла, но Мэри преградила путь к двери.
— Что ты на это ответишь, Томас? — спросила она, положив свои очаровательные руки мне на грудь.
— Я… я не знаю… — у меня перехватило дыхание. Она быстро поцеловала меня в губы.
— Томас, дорогой, подумай об этом. Подумай хорошо, Она оставила меня в кабинете одного, мои мысли бились в голове, словно ураган. Казалось, в ушах стоял его рев. А может, это было высокое кровяное давление?
Снова заревела сирена, я бросился в конференц-зал и занял свое место в конце стола. Мэри улыбнулась и под столом похлопала меня по колену.
— Ну хорошо, джентльмены и леди, — сказал Джек Армстронг, взглянув на экран на его столе, — Я решил, если мы не можем найти информацию о кризисе в сообщениях средств массовой информации, нам надо его выдумать.
При этом он глядел на нас так, словно был уверен, что мы пропустили что-то такое, что было у нас прямо под носом.
Я ожидал этого предложения. Как я заметил, его ожидало большинство членов нашей команды. Чувствовалось, оно не застало всех врасплох, но все испытывали к нему отвращение.
Косби устало покачал головой:
— Мы делали это в прошлом месяце, получилась ерунда. Штучки для детского сада. Реакция аудитории была отрицательной. Отрицательной!
— Тогда мы должны быть более изобретательными, — раздраженно произнес Стопроцентный Американец.
Я взглянул на Мэри, Она смотрела на меня и улыбалась самой лучезарной, самой ослепительной своей улыбкой, от которой, казалось, весь мир должен пойти кругом. И решение всей проблемы подобно ослепительной вспышке (ослепительной вспышкой), отмечающей подлинное вдохновение и эпилептические припадки, мелькнуло передо мной.
Это не было эпилепсией. Я вскочил на ноги.
— Мистер Армстронг! Коллеги!
— Что случилось, мистер Джеймс? — спросил шеф Джек, в его глазах вспыхнула надежда.
Какое-то время я не мог произнести ни слова. Я еще раз посмотрел на Мэри, которая улыбкой старалась передать мне всю свою энергию, и почувствовал, что задыхаюсь, что сердце буквально готово выскочить у меня из груди.
— Леди и джентльмены, — я старался контролировать каждое свое слово, каждый свой жест, — среди нас находится агент правительства,
Жуткая тишина повисла в зале, словно все мы услышали колокольчик прокаженного.