Филимонов(продолжая игру). Только мой короткий доклад и ваши прения.
Лида(усаживаясь). Как всегда, на собрание силой загнали. Может, мне ваш доклад взять с собой и изучить в метро?
Филимонов. Нет, я буду читать сам.
Лида(стучит по вазе). Товарищи, тихо. Слово предоставляется товарищу Филимонову. Валяйте, Николай Семенович! И покороче, а то все домой спешат.
Филимонов(читает с оттенком легкой иронии в собственный адрес). Товарищи, сегодня у нас на повестке дня два вопроса. Первый — о поведении товарища Филимонова, который вел себя вчера недостойно мужчины.
Лида. Как полное ничтожество.
Филимонов. Кто за это уточнение — прошу поднять руки.
Лида поднимает руку.
(Поднимает руку.) Принято единогласно. Второй вопрос — о душевных переживаниях товарища Филимонова Н. С. (Читает по бумажке.) Дорогая Лида, я все время о вас думаю. Я не узнаю себя. Со мной что-то стряслось. Стряслось! Но очень хорошее. Я понял, что в моей жизни не хватает чего-то самого главного. Вы вошли в мою жизнь и преобразили ее, как Каракумский канал преобразил Голодную степь.
Лида. Вы мало похожи на Голодную степь.
Звонок в дверь.
Филимонов(мужественно). Я не буду открывать.
Лида(не без сарказма). Вдруг это из Комитета. Вы — на бюллетене, должны быть дома.
Филимонов(хорохорится). Плевать мне на это.
Лида. Не открываете, боитесь, что нас опять застукают вдвоем?
Филимонов. Я ничего не боюсь.
Лида. Раз вы такой смелый, открою я!
Филимонов(с наигранной беспечностью). Ради бога.
Лида идет открывать. Входит Одинков, в руках у него папка.
Лида. Здравствуйте, товарищ Одинков!
Одинков. Приветствую вас!
Лида. Проходите, Николай Семенович у себя.
Одинков(появляясь в комнате). Извините, Николай Семенович, что я вас тревожу, но без вашей визы материал не пойдет. (Протягивает документы.)
Филимонов(просматривая бумаги). Это что?
Одинков. План охвата самодеятельностью Академии художеств.
Филимонов. Помилуйте, Одинков! Они и так занимаются искусством.
Одинков. Только изобразительным. Не вижу ничего дурного, если академики в свободное от художеств время организованно попляшут и попоют!
Филимонов(берет следующую бумагу). А это вы кого охватываете?
Одинков. Работников прокуратуры.
Филимонов. Ну знаете! Они вам покажут!
Одинков. Не вижу ничего дурного, если прокуроры в свободное от обвинений время организованно попляшут или порисуют. Пусть и у прокуроров будет в жизни что-нибудь светлое.
Филимонов(берет последнюю бумагу). А что вы припасли на сладкое?
Одинков(по-прежнему, без тени улыбки). Министерство иностранных дел! Не вижу ничего дурного, если в свободное от заграницы время дипломаты организованно попляшут. Важно только, чтобы они не плясали ничего импортного… Знаете, у меня в голове зреют новые планы..