И будет думать, напевая,
Что мне легко…
Оставшись один, Филимонов принимается распаковывать чемоданы.
Лида появляется с раскладушкой.
Филимонов. Она что-нибудь лишнее спрашивала?
Лида. Лишнего — нет. Только полюбопытствовала, с какой это стати сам товарищ Филимонов так опустился? Пришлось встать на защиту и сказать, что тебя жена вышибла! Тебе жить негде, и я тебя в жильцы взяла. Помоги подвинуть гардероб!
Филимонов(помогает передвинуть шкаф). Зачем мы его двигаем?
Лида. Хочу тебя отгородить, я не привыкла раздеваться при посторонних.
Филимонов(садясь на раскладушку). Как ты думаешь, Люся будет трепать языком?
Лида. Поклялась, что рта не раскроет.
Филимонов. Слава богу! Какая у тебя прекрасная подруга!
Лида. Если женщина поклялась молчать, она обязательно разболтает всем и каждому.
Филимонов. Я погиб! (Злится.) Все дойдет до Виктора Степановича, я должен был пойти на повышение, а теперь рухну вниз. Если раньше жена еще могла меня простить, то теперь… (Безнадежно махнул рукой.) Чтобы добраться до работы, я должен буду толкаться в общественном транспорте.
Лида(уточняет). С двумя пересадками. Ты, наверно, даже не знаешь, сколько стоит билет на автобус.
Филимонов. И знать не хочу! Но я же не могу вызывать сюда служебную машину! Какого лешего я к тебе приперся! Лучше бы ночевал на вокзале…
Лида(внешне спокойна). Тебя никто не держит, задатка за жилье ты не вносил, иди спасай свою шкуру!
Филимонов. Ко всем моим несчастьям — я еще тебя люблю… Так мне и надо. Буду жить за шкафом. (После паузы.) Какое я стал барахло! (Подумал и добавил.) И был барахло!
Картина шестая
За две недели, которые промелькнули между шестой и седьмой картинами, никаких изменений в квартире Лиды не произошло. Шкаф по-прежнему перегораживает комнату. Лида моет пол.
Филимонов. Я получил зарплату и хочу с тобой расплатиться. Сколько я должен за две недели?
Лида. Не знаю. Я в первый раз сдаю койку.
Филимонов. А я в первый раз снимаю.
Лида. Ну, дай рублей восемь!
Филимонов. Что за странная цифра?
Лида(выпрямилась). Я тут присмотрела в «Синтетике» венгерский халатик, жатого ситца, летний…
Филимонов. Ты ненормальная! На юге в сезон берут теперь с человека два рубля в день. А это все-таки Москва. Значит, я тебе должен, как минимум, двадцать восемь рублей!
Лида. Если тебе некуда девать деньги — добавь рубля четыре, я куплю кухонных полотенец.
Филимонов. Не хочешь двадцать восемь, тогда бери двадцать пять. Хотя на двадцать пять рублей, по сегодняшним ценам, ничего не купишь.
Лида. Ладно, согласна. Но ты меня вечером почему-то водил в ресторан… выложил двенадцать рублей. Значит, из двадцати пяти нужно вычесть то, что ты потратил на меня, — шесть рублей. Остается девятнадцать.