Боишься потерять – приворожи, до самой смерти к правой ноге своей привяжи.
Приворот по всю жизнь
Стоит печь.
В печи жарятся два гуся.
Как эти два гуся
В один рот положить нельзя,
Так нельзя рабу Божьему (имя)
Меня разлюбить,
Разлукой мою душу
И сердце сгубить.
Быть рабу (имя) во веки веков при мне,
При его венчанной (такой-то) жене.
И как два жареных гуся
Живыми не станут,
Слова мои от раба (такого-то) не отстанут.
Ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь.
Аминь.
Зажарьте двух гусей, заговорите их и одним накормите мужа, а другого гуся отдайте нищим за упокой.
Через полгода все изменится к лучшему.
Свиток из гроба
Как указывают летописи, случилось это в 1640 году. В монастыре умирала старая монахиня, и, по ее просьбе, дабы ее исповедовать и причастить, пришел молодой священник Франсуа. В келье, где умирала монахиня, священник пробыл очень долго, а когда вышел от нее, то на нем не было лица. Через три дня, после того как монахиню похоронили, он пошел на кладбище, но не на могилу новопреставленной, а к старинному склепу, где, как считалось, была захоронена высокородная особа, у которой к тому времени уже не осталось никаких родных. Возле склепа было убрано и было посажено много цветов. Священник из исповеди монашки знал, что все годы она ухаживала за старинным склепом. Оглянувшись по сторонам, священник вскрыл дверь, ведущую в склеп, и, освещая дорогу факелом, стал спускаться в склеп. Приглядевшись, он увидел на каменном пьедестале каменный гроб. С большим усилием, обливаясь потом, Франсуа сдвинул тяжелую крышку гроба. Поднеся факел поближе, священник рассмотрел ту, что лежала в гробу. Сперва ему показалось, что тело и лицо лежащей покойницы было свежо и довольно красиво, и он подумал, что ее скорее всего искусно бальзамировали, иначе как бы она смогла так сохраниться. Но буквально через минуту тело ее опало и превратилось в горстку праха. Отпрянув в сторону, он нерешительно застыл, а потом, решившись, сунул руку в гроб с прахом и стал в нем шарить. Рука нащупала глиняную бутыль, больше в гробу не было ничего. Выбравшись на свет, священник вытряхнул из бутылки свиток. Как ни странно, но каждое слово из написанного было хорошо видно. На свитке, без всякого сомнения, было написано старинное заклятие. Он прочел заклинание несколько раз. От пережитого или от усталости его разморило так, что, добравшись до своей постели, священник уснул прямо в одежде, не прочтя вечерней молитвы.