— А как же перевоспитать? Говорят же, что мужчину можно перевоспитать.
— Поверь мне, малышка, мужчину не перевоспитать. Это вранье. Бабник навсегда останется бабником, пьяница — пьяницей.
А наплевавший на твои желания раз, наплюет и во второй…
— Если не захочет, конечно, — Глаша подняла взгляд, задорно подмигнув.
— Если не захочет?
— Да, перевоспитание — это все чушь. В мужчине должно быть желание меняться. Цель, ради которой он готов меняться. Если он видит, что все нужное получает от жизни и так, скалу с места не сдвинешь. А вот стоит почувствовать, что он может что-то важное потерять — происходят кардинальные преображения…
— То есть, чтоб человек, ну в смысле мужчина, изменился, ему надо..?
— Ему надо своими глазами увидеть, во что выльется его настойчивое нежелание к этим изменениям стремиться. Ну не будет муж чинно складывать носки в корзину с грязным бельем только потому, что жена постоянно, молча, нервничает, подбирая их изо всех закутов. Грубовато, конечно, но суть-то та же. Он должен, как минимум знать, что тебя что-то не устраивает, а как максимум — не чувствовать уверенности в том, что это простительно. А к чему это ты?
— Да так, просто в журнале одну статью увидела, вот, решила ваше мнение узнать, — Глаша посмотрела подозрительно, но кивнула, решая не вникать в скрытые мотивы.
— А вы… Вы замужем? У вас кольцо… — Саша давно обратила внимание на то, что женщина носит на безымянном пальце кольцо, просто спросить никогда не решалась.
— А, это? — Глафира прикрыла на секунду золотой ободок, будто обороняясь, а потом снова расслабилась. — Была. Триста лет тому назад. Это давняя история, он меняться не захотел. Значит, не так уж сильно любил.
О чем-то спрашивать, просить раскрыть перед ней душу, Саша не решилась. Сама бы не хотела оказаться на месте того, к кому вопрос относится. Глафира продолжила сама.
— Он мне изменял. Не раз, не два, не по глупости или после большой пьянки, а постоянно… Я узнавала всегда, потому, что выбирал он обычно моих подруг… Я ведь долго терпела, каждый раз он приходил, клялся в любви только ко мне, а то, что снова не смог сдержаться — он же пытается исправиться. А я верила, как дура. Долго верила, Саша, пока подруги не кончились. Знаешь, я ведь и ушла с мыслью, что, может, так он поймет, что правда может потерять.
— Понял?
— Конечно нет. Я была недостаточной причиной, чтобы меняться.
— А как же клятвы в любви?
— Это были только слова. Никак не подтвержденные действиями. Не верь словам, малышка. Они готовы сказать что угодно, лишь бы получить желаемое. Любовь надо доказывать, а не декларировать. Или любить, или не мучить ни себя, ни того, кто рядом.