— А Геннадий…
— А что Геннадий? Ты жестко тупишь. С Геной у нас бы ничего не получилось именно потому, что как убегаю от него, я вижу в своем воображении четко. И твой приступ собственичесва был глуп. Раз уж мы говорим правду, я могу в этом признаться. Я вообще не уверенна, что захочу когда-то завести ребенка, который может надоесть, от которого можно отказаться.
— Почему ты думаешь, что ты такая же, как твоя мать?
— Я учила генетику, — Саша грустно усмехнулась очередному своему признанию. Нет, она слишком много уже рассказала сегодня. — Я соединяю в себе черты двух уникальных людей, женщины, способной предать самое родное существо и мужчины, готового на все, ради того, чтобы когда-то близкого человека унизить, даже растоптав при этом сердце собственного ребенка.
— Ты не повторишь их ошибок, Саша.
— Да. Не повторю. Я не стану рожать от человека, которого ненавижу. Моя очередь? — продолжать развивать эту тему девушка не собиралась.
— Да.
Вопрос задать Саша не успела, Самарскому позвонили.
— Прости, это важно, — бросив взгляд на экран, Яр поцеловал девушку в щеку, а потом стремительно вышел из комнаты.
Черт, а ведь она не успела задать самый важный вопрос — почему он с такой рьяностью интересуется ее матерью.
Глава 27
— Глафира, человек может измениться?
— Что за человек? — Саша грела ладони о чашку с чаем, следя за тем, как из-под рук мастерицы рождаются красивейшие розочки из нежного безе.
— Просто, говорят же, что человек не способен меняться, это правда? — подобные вопросы обычно задаются тем, кто является для тебя авторитетом, и полученный ответ потом несут по жизни уже как собственную истину, делясь с другими. Саша не хотела разрядить обстановку, затрагивая философскую тему, ей нужны были ответы на вопросы, которыми она изводит себя вот уже несколько недель.
— Все от человека зависит, малышка. Как же я могу за всех ответить?
— Ну, вы ведь много в жизни видели… Людей много встречали… — вырастили того, кого вопрос касается непосредственно.
— Ой, спасибо, Сашенька, — Глафира весело рассмеялась. — Еще тоньше намекнуть на возраст ты не могла.
— Нет! — девушка поперхнулась, услышав, как Глаша интерпретировала ее слова. — Нет! Я просто…
— Я поняла, поняла, ты просто хочешь узнать мнение старой клуши, — женщина говорила совершенно не зло, без упрека. — Все зависит от того, сколько человеку лет, мужчина это или женщина, в чем ему нужно меняться.
— В чем разница? — отставив чашку, Саша облокотилась подбородком о кулаки, готовясь внимательно слушать.
— Женщина — меняться может, причем ей это проще. Нам это дано. С мужчинами сложно, они, когда достигают определенного возраста — там уже хоть в лоб, хоть по лбу. А нам суждено меняться, причем постоянно, подстраиваться под отцов, мужей, детей.