Этьен рассказал ей также о том, что до 1897 года Новый Орлеан был опасным, населенным преступниками городом. Проститутки навязчиво предлагали свои услуги или стояли практически обнаженными на пороге публичных домов по всему городу. Поскольку Новый Орлеан является крупным портовым городом, сюда каждую ночь стекаются моряки всех национальностей, чтобы поиграть в азартные игры, выпить, найти женщину. Обычно все заканчивалось дракой. Уровень смертности от ножевых ранений и выстрелов был чрезвычайно высок, и в темных переулках валялось множество убитых и ограбленных людей. Естественно, что благонамеренные граждане, вынужденные воспитывать детей в подобном окружении, потребовали, чтобы были приняты надлежащие меры.
Выдающийся, уважаемый житель города Сидней Стори предложил план: оградить территорию в тридцать восемь кварталов в самом конце железнодорожной линии, за Французским кварталом, и сделать проституцию легальной. Таким образом, все городское зло осядет в одном месте и полиции будет легче за ним приглядывать. Законопослушные граждане с радостью проголосовали за этот законопроект, который положил бы конец присутствию шлюх и пьяных, буйных моряков рядом с их домами. Азартные игры и наркотические притоны исчезнут с глаз долой, и честным людям больше не придется бояться того, что жестокие преступления будут совершаться в богатых кварталах.
Сидней Стори профинансировал законопроект, и его утвердили. Новому району дали название «Сторивилль», но большинство людей продолжают называть его просто «Район».
Бэлль несколько удивилась, когда Этьен объяснил ей, каким этот город был до принятия законопроекта. Как это было похоже на Севен-Дайлс! Она так и сказала об этом Этьену, но призналась: несмотря на то что ее всегда окружали преступность и порок, она не осознавала этого, ее это никак не касалось, пока не убили Милли.
— Как это ни смешно, но именно те, кто чаще всех жалуются на порок и безнравственность, больше всего от них выигрывают, — криво улыбнулся Этьен. — Хозяева и работники магазинов, гостиниц, салунов, прачечных, извозчики, портнихи и модистки выживают исключительно благодаря гостям Района, которые именно за увеселениями и приезжают в Новый Орлеан. Даже местный совет, больницы и школы выигрывают от налогов, которые получают от Района. Но никто не любит говорить о своих грязных денежках.
Бэлль встала с кровати, подошла к окну и увидела место, которое добропорядочные жители Нового Орлеана хотели спрятать.
Ее спальня располагалась на четвертом этаже — небольшая, скромно обставленная комната, предназначавшаяся для горничной, совершенно не похожая на роскошные спальни девушек на нижних этажах. Окна выходили на железную дорогу, которая отделяла Бейсин-стрит от Французского квартала. Насколько поняла Бэлль, первой улицей Района стала именно Бейсин-стрит. Здесь располагались самые роскошные публичные дома, жили самые красивые девушки, предлагали самую лучшую еду, выпивку, развлечения. Чем дальше от центра Района и Бейсин-стрит, тем дешевле и грубее становились трактиры и публичные дома. В последнем квартале и на Робертсон-стрит вместо баров были низкосортные забегаловки, а шлюхи отдавались первому встречному за пару центов. Некоторые даже не могли позволить себе снять дешевую комнатенку.