— Сама постелешь, — сказал он. — Я не буду связывать тебе руки, потому что отсюда не убежишь. На окнах ставни, а комнату я запру на ключ.
— И сколько мне здесь сидеть? — спросила Бэлль. — Что вы собираетесь со мной сделать?
— Сегодня ночью мы это решим, — заверил ее мужчина.
— Если это ваш дом и вы помогли этому человеку привезти меня сюда, для того чтобы убить, вы ничем не лучше его, — произнесла Бэлль, пристально глядя ему в глаза. Мог называла такой взгляд «исполненным мольбы».
— Ты, малышка, умна не по годам, — усмехнулся Слай. — Вероятно, отчасти благодаря тому, что выросла в борделе. Всему виной твоя мамаша — ей следовало отослать тебя подальше из дому. Но, возможно, она намеревалась обучить тебя своему ремеслу.
Бэлль нахмурилась, не понимая, на что он намекает.
— Ложись спать, — велел он. — Спокойной ночи!
Когда дверь захлопнулась и Слай запер ее снаружи, Бэлль разрыдалась. Она промерзла до костей, понятия не имела, где находится, и, несмотря на то что ее похитители не причинили ей никакого вреда, завтра они явно не собирались отпускать ее домой целой и невредимой.
Но если они намерены ее убить, почему не сделали этого сразу, как только сюда приехали?
Бэлль очень хотелось верить, что убийство не входит в их планы, что они, возможно, намерены потребовать выкуп за ее освобождение. Но гораздо более вероятно, что они при свете дня хотят увезти ее куда-то, в какой-нибудь лес или на болото, где ее тело никогда не найдут, и там убить.
Девочка еще ни разу не ночевала вдали от мамы и Мог. Сидя внизу в кухне, она частенько чувствовала себя одинокой и отрезанной от всех, когда остальные веселились наверху, но ей никогда не было страшно, потому что она знала: Мог время от времени заглядывает к ней в спальню.
Но сейчас рядом не было Мог, которая помогла бы ей постелить постель, подоткнула бы одеяло и задула свечку. Слезы застили Бэлль глаза. Она выбрала два одеяла помягче, одно постелила вместо простыни (так как постельного белья не было), вторым укрылась. Сверху она положила остальные одеяла, а поверх всего этого набросила свою накидку. Затем девочка села на кровать, сняла ботинки, забросила связанные ноги на постель и свернулась калачиком под одеялом. Одеяла казались влажными и пахли плесенью, а матрас был тонким и комковатым.
— Господи, не дай им меня убить! — молилась Бэлль, рыдая в подушку. — Пусть мама обратится в полицию и найдет меня. Я не хочу умирать!
Она повторяла эту молитву снова и снова, в надежде на то, что Господь ее услышит.