Ее положения?.. Дочери казненного преступника, собиравшейся уговорить другого преступника взять ее с собой для новых дел, столь же преступных…
– А где ваши слуги, миледи? – осведомился хозяин гостиницы. – Я мог бы их устроить… – Он осекся, затем пробормотал: – А ваши лошади?.. А багаж?..
– Мне пришлось все оставить, сударь. Абсолютно все, – проговорила София.
Бородач молча взглянул на нее и не стал ни о чем расспрашивать.
Они пересекли грязный внутренний двор и подошли к деревянным ступенькам. Неподалеку в изобилии росли полевые цветы – они покрывали крутой склон холма, поросший густой травой, над которой порхали бабочки и крошечные жужжащие насекомые. Но Софию не радовал ни аромат цветов, ни веселое жужжание пчел – ее жизнь сейчас висела на волоске, и ей было не до веселья.
Добравшись до верхней ступеньки лестницы, они с хозяином оказались в нише, примыкавшей к двери; в нишу то и дело задувал свежий морской ветерок, наполненный ароматом полевых цветов.
Хозяин вставил в замок огромный ключ и, провернув его, распахнул дверь. После неоднократных заверений Софии, – мол, она не нуждается ни в чем, совершенно ни в чем, – он, наконец, развернулся, собираясь удалиться.
– Сударь, и вот еще что… – окликнула его «гостья».
Хозяин тотчас же к ней повернулся, и она тихо сказала:
– Пожалуйста, не говорите ничего о моем приезде сэру Киру. Я хочу сделать ему сюрприз.
Бородач с улыбкой кивнул и удалился. София вздохнула с облегчением и медленно обошла комнату, тщательно ее осматривая. Затем осторожно присела на край кровати и коснулась пальцами простыни. Хлопок. Мягкая хлопковая ткань. Как славно будет на ней отдохнуть… Положив голову на подушку, София прилегла на кровать.
Но уже несколько минут спустя она оторвала голову от подушки и снова села. Ей предстояли непростые переговоры с Киром, и вряд ли следовало вести их лежа на его постели. А ведь когда-то она провела столько бессонных ночей, мечтая оказаться в постели Кира. Но он-то, увы, мечтал совсем о другом.
София снова осмотрелась. Как странно, что он теперь посредник при богатой вдове. Что ж, как бы то ни было, Кир, как всегда, наверное, лгал. Лгал абсолютно всем!
Ох, мужчины так ужасно, там прискорбно предсказуемы… И ей, чтобы защитить себя, следовало быть такой же.
И тут София вдруг заметила, что одна ее рука почти онемела – оказалось, что она все еще сжимает маленький мешочек, который сунул ей Кир. Она развязала шнурки и вытряхнула содержимое мешочка себе на ладонь – то был небольшой зеленый камешек. Осторожно взяв камень пальцами, София поднесла его к глазам.