Ноги Фебы налились свинцом. Она тяжело опустилась на стул и уставилась прямо перед собой невидящим взглядом. Она так хорошо провела время на прогулке, а когда вернулась, оказалось, что прежняя жизнь окончилась. У нее больше нет Харибды.
– Около часа назад. Он выскочил из дома после того, как до смерти перепугал попугая. – Сообщив новость, леди Шарлотта величаво выплыла из комнаты с пекинесом под мышкой.
– Одна из горничных, вероятно, оставила дверь в твою комнату открытой, – сказала Мария. – Мы уволим их всех.
О господи!
– Это ничего не изменит, – ровным голосом проговорила Феба.
– Все равно, это будет забавно, – сказала Антуанетта. – Это вселит страх в души других слуг.
Феба удивленно подняла на нее глаза, не до конца уверенная, что девушка шутит.
– Мы найдем тебе другого котенка. – Мария погладила ее по колену.
Феба повернула голову к ней. Сбывался ее самый страшный ночной кошмар. Она ненавидела себя за то, что показала свою уязвимость этим людям, которые уверены, что друга заменить так же легко, как шляпку или зонтик.
Ее руки стали ледяными, хотелось плакать.
– Я должна разыскать его. – Она встала. Потом села и тут же снова встала.
Она, Феба, считавшая себя сильной в любых ситуациях, была совершенно выбита из колеи и охвачена паникой, как ребенок. Кто знал, что между ней и беспомощной опустошенностью был только кот?
– Он мог за час убежать куда угодно, – проговорила Мария.
– Ты, наверное, веселилась бы даже на похоронах, Мария, – сухо проговорила Феба.
Антуанетта слегка нахмурилась, взглянула на сестру и пожала плечами. Было очевидно, что сестры понятия не имеют, что делать с этим досадным недоразумением, неожиданно возникшим в их маленьком веселом и беззаботном мирке.
Лизбет вплыла в комнату и резко остановилась, словно почувствовала зловоние. Атмосфера была скорбной.
– Что случилось?
– Котик Фебы ушел, – объяснила Мария.
Феба вскинула голову.
– Ушел? Ты говоришь так, будто он отправился погулять на Друри-Лейн. Он выбрался из моей комнаты и выскочил на улицу. И пропал.
В сказках и мифах, если желаешь несбыточного, всегда приходится приносить какую-нибудь ужасную жертву. Господи, только не Харибда! Молю тебя, Господи!
– Наверное, кто-то оставил дверь в твою комнату открытой, – сказала Лизбет и тут же огляделась в поисках какой-нибудь отражающей поверхности. Она не могла не любоваться своим отражением. – Горничная, вероятнее всего.
Феба устремила на Лизбет пристальный взгляд. И поняла.
Голова Лизбет дернулась, как от удара. Они так долго сверлили друг друга глазами, что сестры забеспокоились.