Этот мужчина явно привык к роли защитника, поскольку занимается этим постоянно.
Джулиан заговорил очень тихо и неуверенно, словно для него было в новинку делиться сокровенным.
– Знаю, я должен делать вид, что всего лишь терплю оперу, потому что такое отношение считается для мужчины нормальным. Но я нахожу ее божественной. Разумеется, когда передо мной истинный талант. И, между прочим, я считаю, что настоящую оперу и большинство музыкальных спектаклей разделяет целая вселенная. Я нахожу оперетты… – он помедлил, подбирая удачное слово, – утомительными.
Феба не могла не рассмеяться. И этот смех вернул ей полный контроль над собой, который она частично утратила, оказавшись во власти музыки.
– А вы играете на фортепиано, мисс Вейл?
Теперь Феба весело и от всей души расхохоталась.
– Надо же, как дрогнул ваш голос, лорд Драйден. Но вынуждена вас огорчить. Да, я играю на фортепиано. Правда, данного небесами таланта у меня нет. Но техника хорошая. И мне этот процесс очень нравится, – весело предупредила она. – Не исключаю, что еще здесь, у Редмондов, вам предстоит в этом убедиться. Потерпите?
– О, ради вас я буду воплощением вежливости. Я не буду зевать, чесаться и ерзать на стуле, заставляя его скрипеть.
– Какое облегчение!
Маркиз кивнул.
Феба улыбнулась и обхватила плечи руками. Все же ночь была довольно прохладной.
Маркиз легко стряхнул сюртук с одной руки, и приготовился стянуть его с другой, чтобы набросить ей на плечи.
Девушка поняла, что он собирается сделать, и потрясенно попятилась. Джулиан замер – одна рука в рукаве, вторая свободна. А потом, не произнеся ни слова, он вернул сюртук на место.
Повисло неловкое молчание.
Его пальцы нервно теребили окурок сигары. Нет, они не дрожали, но Джулиан себя явно не контролировал. Когда в руке остались только крошки табака, он взглянул на них с недоумением.
И этот человек известен своими изящными манерами.
Феба решила, что они оба потрясены тем, каким правильным… уместным был жест. Джулиан желал защитить ее. Это для него естественно.
Она еще немного отступила.
Она учительница и платная компаньонка, а он маркиз, и не должен кутать ее в свой сюртук. Не придет же ему в голову кутать в сюртук кухарку. Да и в любом случае она не знала, что это – когда о тебе заботятся.
– Лизбет очень хорошо играет на фортепиано, – сообщил он. – Некоторые даже говорят, что у нее талант.
«И деньги. И красота. И перспективы. И семья. И красивая одежда. И веер, который напоминает ей о тебе.
А владеет ли она твоим сердцем?»
Или твое сердце тоже объект делового соглашения?