Сэр Данди улыбнулся. Он выглядел… По какой-то непонятной причине ее ответ привел его в восторг, если заискрившиеся глаза можно считать показателем. Реакция явно была чрезмерной.
Она не могла иметь связи с ее платьем, которое надевалось уже бесчисленное множество раз, и никто не обращал на него особого внимания. Возможно, поскольку ее впервые поцеловал маркиз, от нее исходило некое je ne sais qui, подумала Феба. Некая аура, которую могли ощутить только аристократы – по аналогии с тем, что некоторые звуки могут слышать только собаки.
– Надеюсь, вы соблаговолите подарить мне танец, мисс Вейл. Смею надеяться, вы удостоите меня вальса.
«Удостоите», «соблаговолите»… Как забавно они изъясняются, эти аристократы. Сколько лишних слов!
Впрочем, Феба не могла с уверенностью утверждать, что ей это не нравится. Пусть в этом не было искренности, зато соблюдался некий церемониал. По правде говоря, в ее жизни – после того как она достигла возраста десяти лет – был порядок, но никакого церемониала точно не происходило.
– Вы можете не только надеяться, сэр Данди. Я с радостью подарю вам вальс. Второй. Первый уже обещан.
Подобную фразу Феба произнесла впервые в жизни и даже сама удивилась, как легко она далась. И хотя ее торжественность почти целиком состояла из иронии, сэр Данди вроде бы ничего не заметил. Возможно, он посчитал иронию неотъемлемой частью ритуала. Или с ним все дамы говорили так.
Феба ощутила прилив взбалмошности. Она чувствовала себя актрисой на сцене, беспечно решившей отклониться от сценария.
Да, пожалуй, это девиз дня – беспечность.
Или, возможно, уход от сценария?
– Буду с нетерпением ждать, мисс Вейл.
Мужчина в обтягивающих панталонах поклонился, одарил Фебу улыбкой и удалился вместе с Джонатаном, снова открыв ей путь к столу с сандвичами и миндальным ликером. И она снова увидела маркиза у камина.
Только теперь он не улыбался. Сатурн гневается?
Она быстро огляделась, желая убедиться, что никто не наблюдает за ней, после чего украдкой повернула ладони вверх и округлила глаза. Жест выражал недоумение: «Сегодня аристократы выстраиваются ко мне в очередь».
Маркиз непроизвольно улыбнулся – только уголки его губ чуть дернулись вверх.
Феба глубоко вздохнула и сделала еще один неуверенный шажок к нему.
И замерла. Его улыбка снова исчезла. А на лице появилось предостерегающее выражение. По правде говоря, оно было едва заметным. Но она ощутила его, как пощечину.
Маркиз никогда бы не осмелился так взглянуть на Лизбет. Равно как и на любую другую даму из числа гостей. Только она должна соблюдать дистанцию. Знать свое место.