– Отбой, здесь гражданские, – раздался голос.
Чудовища превратились в сотрудников ОМОНа, я осознал себя в какой-то развороченной квартире сидящим на полу. Света – большеглазое трехлетнее создание со светлыми кудрями – испуганно и странно глядела на меня.
В паре метров от нас лежал труп террориста с автоматом в окоченевших пальцах. Никаких следов насилия на нем не было видно: ни ранений от меча, которым я не смог бы причинить вред человеку даже при особом желании, ни даже ссадил и кровоподтеков. Казалось, он просто умер без видимых причин, но я не стал в этом разбираться. Противоположная стена была сплошь изгрызена следами от пуль, которые не достигли цели.
Меня настолько истощило сражение, что я непроизвольно выскочил из Тени.
– Раненые есть? – поинтересовался один в маске. Окровавленную рубашку от его взгляда заслоняла Света. Я ощупал себя, ни одной раны на теле больше не было – может быть, Светины слезы залечили меня? – и дал отрицательный ответ.
– Тогда на выход. – Затем отчитался в рацию: – Третий этаж чист.
Я поднялся на ноги и, не отпуская девочку, направился к двери. Погоня привела нас на другой конец дома. Я себе даже не представлял, о чем подумали сотрудники, когда увидели пробитые насквозь стены и потолки.
Двор стал еще оживленней: полиция, врачи, чиновники уже без страха ходили внутри оцепления. Особо смелые репортеры продвигались все ближе к месту происшествия. С бывшими заложниками работали следователи и психологи.
Как только мы в сопровождении людей в маске показались на улице, сразу привлекли к себе внимание. Отдавать девочку в руки специалистов и самому влезать во всю эту историю желания никакого не было. Я снова нырнул в Тень и укрыл в ней Свету.
– В подвале находится взрывное устройство. Замаскировано под телевизор «Горизонт» в коробке. Никто ее не охраняет, – сказал я омоновцам, моментально потерявших нас из виду. Эта информация запечатлелась в их подсознании, будто собственные умозаключения. Сотрудники тут же взялись за рацию и устремились в подвал.
Находиться в Тени после недавнего боя было тяжело. Я как будто шел по канату: один неверный шаг – и выпаду в реальность. Вика была недалеко, сознание девушки помутилось истерикой – она порывалась увидеть дочь, но никто не мог дать ей внятный ответ относительно местоположения Светы и ее состояния. Я разрывался между желанием обрадовать Вику и поместить девочку в спокойную атмосферу. Наконец, потянувшись к сознанию убиваемой горем матери, я попытался донести до нее информацию:
Света ждет тебя дома. С ней все хорошо.