Тот обернулся.
– Она сказала... что ты вынужден жить с нелюбимой... Что это значит?
Павел хмыкнул, хотя впору было завыть от безумия ситуации. Очень хотелось это сделать. Он по-прежнему боялся за жену, но изо всех сил старался не показать страха. Дмитрию довольно своих переживаний. Да и Саша ведь умница, она не сделает ничего, о чем пришлось бы жалеть потом. Скоро вернется. Очень хотелось верить в это...
– Все не так. Я люблю ее, но...
Как можно было объяснить такие очевидные для самого себя вещи? О прелестной женщине, считающей дни до конца учебы, когда не потребуется больше расставаться с тем, кого однажды выбрало сердце. О сломанной девочке, желающей умереть, внезапно лишившись самого дорогого в жизни. О решении, принятом внезапно, о котором за эти годы он ни разу не пожалел.
Говорил долго, не заботясь о том, как звучат со стороны его слова. Лгать не было смысла, как и приукрашивать что-то, когда в один миг открылось слишком много тайн. Стоящий перед ним мужчина имел право услышать истину, хотя сам утаил ее. Но звучащие признания болезненно царапали горло и впервые не казались разумными, а мрак в глазах Дмитрия с каждой минутой лишь нарастал.
Когда Павел умолк, его гость неожиданно улыбнулся, но в этой улыбке не было ни капли жизни и от нее становилось по-настоящему жутко.
– Если бы я знал... Все эти годы был уверен, что она счастлива, став женой того, к кому ревновал от начала.
Подобные слова звучали почти нелепо, но Павел вспомнил, сколько раз прежде ловил на себе разъяренный, пылающий взгляд Кирмана. Тогда все казалось несерьезным, Сашка сходила с ума от любви и предположить, что такой мужчина, как Филипп, воспринимает его соперником, он не мог даже в самых смелых помышлениях. А потом все меньше хотелось возвращаться к болезненным воспоминаниям.
Дмитрий снова развернулся к Дашиному портрету и медленно заговорил.
– Я пытался держаться в стороне от нее. Долго. Девочка-мечта, рядом с которой все обретало иные оттенки. Нежная, искренняя и такая открытая, что не заметить переполнявших ее чувств было невозможно. Пытался бороться и проиграл. Самому себе. У меня был десяток причин бежать как можно дальше, но я нашел гораздо больше аргументов, чтобы приблизиться. Хотел видеть ее рядом, всегда, несмотря на все мои пороки и ошибки. Дерзкое желание? Знаю, но в тот момент казалось, что все обязательно получится. Раз судьба подарила мне шанс в лице Саши, я был бы идиотом, если бы этим шансом не воспользовался.
К тому времени я заработал достаточно, чтобы безбедно жить даже без дополнительных доходов. Деньги... насколько они все-таки ничтожны по сравнению с правом быть счастливым и свободным. Я жаждал откупиться от прошлого. Двоюродный брат моей бывшей жены много лет шел по пятам, ожидая того момента, когда я оступлюсь, чтобы нанести сокрушительный удар. С ним не получалось договориться: он не хотел ни власти, ни капиталов. Только моего краха. Нищеты или даже смерти. У него хорошо получалось: отточил мастерство за долгое время, и я понимал, что однажды все закончится. Мы столкнемся в смертельной схватке, в которой выживет только один. Проще было убить его, сразу, как только я понял бесперспективность любых попыток найти компромисс. Но Саша продолжала упорно верить в мое совершенство, и, если простить себе нечестную игру я бы еще мог, то скрывать убийство не собирался. Поэтому предпочел умереть сам.