Ее перепуганные, ошеломленные глаза сказали больше любых слов, и Анжела опять улыбнулась, возвращаясь к прежней сдержанности.
– Я ни одной минуты не верила в то, что Филипп мертв. Это было бы слишком просто и совсем не похоже на него. Умереть, оставив обидчика безнаказанным... Нет! У меня не осталось ни здоровья, ни сил, а вот влияния и денег – в избытке. Во всяком случае, вполне достаточно, чтобы получить нужную информацию и все эти годы наблюдать за ним. За тобой.
Она оглядела побелевшее Сашино лицо.
– Он болен. Я плохо знаю детали, но какое-то ранение серьезно повредило сосуды. Приступы головной боли однажды могут закончиться инсультом или же сразу смертью, а он, похоже, только этого и ждет.
– Что? – Саша не узнала собственный голос.
– А зачем ему жить? Когда не нужен никому? Когда ни один человек не озаботится тем, сделает ли он следующий вдох?
– Он тебе нужен... – Саша произнесла это почти неразличимым шепотом, не понимая, с какой целью говорит подобное. Вряд ли напоминание о чувствах бывшей жены могло как-то порадовать или вдохновить Филиппа.
Женщина рассмеялась неприятно злым смехом.
– Ты в самом деле так глупа или просто прикидываешься? Меня давно нет в его жизни. И не было никогда по-настоящему. А ты теряешь каждый день, которых и так уже осталось ничтожно мало.
– Он больше не любит меня... И никогда не..
Одним коротким взглядом Анжела оборвала ее слова. Посмотрела так, что по позвоночнику потекла ледяная тяжесть. И усмехнулась. Потом нажала какую-то кнопку и в комнате появился тот же самый мужчина, который сопровождал ее на кладбище.
– Роман, отвези нашу гостью, куда она скажет, ей уже пора.
ГЛАВА 34
Ей понадобилась почти неделя, чтобы обдумать услышанное от Анжелы. Ночами, уложив Дашу, Саша сидела в пустой, полутемной кухне, раз за разом прокручивая в голове слова женщины и перечитывая свои собственные откровения в уже изрядно потертой тетради. Давно выучила наизусть номер, который за это время так и не решилась набрать. Все наболевшее невозможно было обсудить по телефону, а сил для встречи не находилось.
Вопросы копились, увеличивались с каждым днем, а задать их было некому. В сердце зрело совсем другое решение, представляющееся в сложившейся ситуации единственным выходом. Воскрешение самого главного человека в ее жизни ничего не изменило. Под тяжелой каменной плитой на старом кладбище остались погребенными любовь, надежда на счастье и светлые мечты. В возможность что-то исправить Саша не верила, понимая, что на чаше весов в судьбе боль, причиненная друг другу, вкупе с немыслимыми ошибками и заблуждениями значительно перевешивает любые желания или стремления вернуть утраченное. Словно олицетворявший ее жизнь хрупкий, непрочный хрустальный шедевр разбился на мелкие осколки. В попытке их склеить она до крови изрезала руки – и ничего не добилась. То, что когда-то являлось красивым, теперь сделалось уродливым, и в большей степени на это повлияла сама.