Секретарь кивнула.
– У него встреча. Очень важная.
– Можно мне подождать?
На лице женщины отразилось явное недовольство.
– Скорее всего, он освободится не скоро. Вам лучше подойти в другой день, только позвоните предварительно. В последнее время у Дмитрия Сергеевича много дел.
Подобное не укладывалось в голове. Саше даже показалось, что Людмила Борисовна едва сдерживается, чтобы не произнести что-то более жесткое или же вообще не выпроводить посетительницу вон.
Чем она ей не угодила? Или дело в истерике, которую Саша закатила в последний день своего пребывания в офисе? Наверняка, крики слышали многие. Или выполняет распоряжение начальника?
Об этом не задумывалась раньше, но теперь внезапно подумала, что мужчина мог запретить пускать ее на порог. Скрывать больше было нечего, и терпеть нежеланную женщину рядом – незачем. Он ведь даже ей не звонил в последнее время, а те звонки, которые Саша проигнорировала, вполне могли нести совершенно неожиданную информацию.
А от следующей мысли, пришедшей так же внезапно, стало дурно. Что если эта женщина влюблена в НЕГО? Извращенный Сашин ум не воспринимал иные образы, кроме того, что некогда пропитал кровь, а для других ОН мог оказаться вполне желанным и привлекательным. Странное признание мужчины, сделанное Павлу, осталось где-то за гранью ее понимания, а вот представить рядом другую женщину, преданную ему и влюбленную, было легко. И нестерпимо. Саша тряхнула головой, отгоняя наваждение, и как в прошлый раз перед встречей с Макеевым, прикусила щеку изнутри. Ее не касается. Не должно касаться. У него давно своя жизнь, и вполне логично, что в этой жизни может быть другая женщина, с которой нет общих неприглядных воспоминаний.
– Позвольте, я все-таки подожду. Сегодня.
В глазах кроткой и вежливой дамы полыхнуло откровенное раздражение, однако вслух она больше ничего не сказала. Мотнула головой в сторону пустующего стула в углу кабинета и отвернулась.
Садиться Саша не стала, замерла у окна, спрятав от секретарши расстроенное лицо. Сквозь полузакрытое жалюзи стекло просматривался серый, безжизненный пейзаж, гораздо больше напоминающий позднюю осень, чем зарождающуюся весну. В этом году зима выдалась не холодной, но вот собственное сердце никак не хотело отогреваться. После встречи с Анжелой льда стало еще больше, он словно переполнил всю внутренность, царапая острыми краями незажившие старые раны.
Только у НЕГО этих ран было не меньше, и их большая часть – по ее вине.
Разве любовь причиняет столько страданий? Мгновенья счастья оплачиваются бездной непонимания? Нужно ли такое чувство, если от него не спастись и не избавиться даже спустя годы? Острые шипы прелестной розы, в кровь дерущие пальцы, боль, которая намного сильнее красоты... И любовь ли это вообще?