– Не знаю, солнышко... – Саша пыталась сдержать эмоции, не выдавая, что ждет его ничуть не меньше дочери.
– Он обещал!
– Тогда, конечно, должен приехать...
Хотелось в это верить, но если девочка вполне удовлетворилась таким заверением, саму Сашу снедали сомнения. Для них вроде бы не было причин: в те несколько встреч, которые состоялись у Макеева с Дашей, мужчина ни разу не задержался, приходя всегда к заранее обозначенному времени.
Те места, куда привозил их Дмитрий, даже Саше были не знакомы. Она не подозревала, что в их городе существуют тихие старинные улочки, пропитанные неповторимым колоритом прошлого, сказочным, безмятежным настроением, сравниться с которым могло разве что море, находясь рядом с которым невозможно было не восторгаться. Но и здесь мужчина выбирал не шумную, известную каждым уголком набережную, а незнакомые окрестности с дикой природой и величественными белоснежными яхтами. Когда на одной из них им удалось прокатиться, Даша пришла в такой восторг, что, глядя на нее, Саша и сама словно ожила. Закрыла глаза, вслушиваясь в детский смех и подставляя лицо прохладному весеннему бризу, наполненному крошечными брызгами солоноватой воды. Капельки задержались на щеках, скрывая слезы, которые спрятать не удалось. Было слишком хорошо. Почти как тогда... Только счастье, переполнявшее сердце, в этот момент невозможно было разделить с тем, кто стал его источником.
Женщина старалась не думать о том, что у них почти не получается разговоров. С самого первого вечера, с того ужина, когда нормально говорить могла только Даша, а они вдвоем куда больше напоминали посторонних людей, тяготившихся случайной необходимостью пребывать рядом, чем настоящих родителей. Говорили о чем-то, но Саша не смогла бы повторить ни слова из того разговора. Пустые, ничего не значащие фразы, слишком сильно отличающиеся от того, что на самом деле зрело внутри, стремясь вырваться наружу.
Множество шуток и рассказов – для Даши, а для нее – напряженное молчание, прерываемое редкими, неопределенными репликами.
Но женщина не обижалась. Хотя они не стали ближе, что-то происходило в сердце маленькой девочки, говорящей о новом знакомом все чаще. Каждое мгновенье отпечатывалось в сознании, даря терпкое послевкусие и заставляя ждать следующего визита с большим нетерпением. Даша радовалась в такие моменты, привычно шалила, становясь снова тем же самым беззаботным ребенком, которым была всегда. Она по-прежнему скучала по Павлу, но теперь, разговаривая с ним вечерами, почти не плакала и не умоляла вернуться поскорее, а засыпала его впечатлениями, которые имела в избытке.