Не дожидаясь ответа, Лардарнагдаррен развернулся и пошел в сторону зала. Отсвет его факела еще долго плясал по влажным стенам.
— Эта тварь… — наконец выдавил из себя Джалад, — когда-то была человеком?
— Ты про Лардара? — невинно переспросил Шмиттельварденгроу. — Нет, такой сволочью он, видимо, был с рождения.
— Нет, я про кротолюда.
— Он — нет, — пожал плечами. — Его родители — возможно.
— О дхар! — выдохнул Джалад и опустился на каменную лежанку. — Это как-то все неправильно…
— Кротолюды лишены разума и всегда выращивались на мясо. Они питательны…
— …Но суховаты, — вставил Фозз. — Кормежка у них особая. Зерно да зерно.
— Зато массу набирают быстро! — оборвал его цверг.
— О дхар! — вновь выдавил Джалад. — Клянусь огнем Сагазумана, не на это я рассчитывал.
— А на что? — пожал плечами Шмиттельварденгроу. — Это Тьма, детка. Здесь все такое. Неправильное…
— Но почему ты Ей служил?
Цверг нахмурился, задумавшись. Запустил пальцы в бороду.
— Мой народ избрал этот путь. Видимо, это наша природа, чтоб ее дхары драли. Повелитель говорил о нашей исключительности, что мы избранный народ, призванный править Его державой. Все остальные были мясом для нас. Даже наши союзники. А потом цвергов осталось не более пальцев на руках.
— Если, — произнес Фозз, — Хозяин жив, то и война не закончена. Значит, мы сражались не зря! Цель освещает наш путь! Лион Санталийский, — добавил огр, покосившись на мага. Тот не среагировал.
— Война закончилась тогда, когда Он бросил меня помирать. И тебя, Фозз, и всех остальных. — Шмиттельварденгроу замолчал. Обождав немного, он продолжил: — Эта война уже не наша. И если ты этого не понимаешь, мой большой и глупый друг, значит, нам больше не по пути.
— И я, что-то, не сильно влечет это погружение во Тьму! — пробормотал Джалад. Глаза его предательски блестели. — Я не хочу есть кротолюда и не хочу здесь оставаться.
— Уже двое — «за», — кивнул цверг и внимательно посмотрел на огра. — Я не считаю, что нам стоит здесь задерживаться.
Тот отвел глаза.
— Я сражался ради этого, капитан. Ты сам меня учил!
— Пора признать, — покачал головой Шмиттельварденгроу, — что из меня херовый учитель.
— Но как нам выбраться отсюда? — к цвергу поближе подобрался джаффец. — Я заплутаю в этих подземельях так, что и не найти.
— Я - нет, — рубанул рукой воздух гном. — Я запомнил путь и вешки — так мы выберемся из-под завесы. Но с Лардаром надо разобраться, иначе не сможем далеко уйти. Он… — Цверг отвел взор. — Он искушеннее меня в магии.
Гном испытывал жгучий стыд: сложно признаваться даже самому себе, что кто-то лучше его. Но, объективно, Лардарнагдаррен был лучшим магом и прожил здесь два десятилетия: он знает каждый ход, каждую ловушку и успел привыкнуть к тому морю темной мощи, что наполняла подземелья Горгонада.