Габриэль поставила чай на стол, и протянула руку. – Меня зовут Габриэль. Рада познакомиться с вами, Мадам.
Женщина взяла барда за руку, уверенно и с теплом пожала ее. – Здравствуйте, Габриэль. Я Роза. Очень рада. – Выпустив руку, Роза собрала свой пятнистый фартук. – Отдыхай и пей чай. Я вернусь к тебе через некоторое время, si? – Женщина выпрямилась и выглянула за дверь, ее улыбка стала холодной, а потом исчезла с лица совсем. – Диос мио, – выдохнула она, руки неожиданно сжались в кулаки, комкая фартук. – Они сегодня рано.
(от пер. Dios mio – боже мой (исп.))
- Роза? В чем дело? Что случилось? – Габриэль повернула голову по направлению взгляда, наполненного страхом, и заметила большую черную машину, припарковавшуюся напротив кафе. Двери открылись, оттуда вышли трое мужчин с суровым выражением лица, не сулящим ничего доброго. Мужчины были одеты одинаково. Одинаковые рубашки с белым крестом на левой груди, черные штаны, заправленные в блестящие черные ботинки и черные пистолеты в черных кожаных кобурах. Их волосы были по-военному коротки, а лица гладко выбриты. – Кто они?
- Плохие люди, Габриэль. Очень плохие. – Роза снова заспешила за прилавок, вытащила большие картонные коробки, которые стояли в ряд внизу полок. – Будьте спокойны, пейте чай. Мужчины оставят вас одну. Надеюсь.
Ответ барда был прерван веселым, не соответствующим моменту звоном дверных колокольчиков. Трое мужчин вошли в лавку, отбрасывая длинные тени на Габриэль и ее стол. Первый мужчина посмотрел открыто на Габриэль, затем его внимание переключилось на другой конец комнаты, его лицо скрутилось в ехидную самодовольную ухмылку. – Эй, путана! Мы вернулись. У тебя наши вещи?
- Да, да, у меня. Вот здесь, мистер Робертсон. Как вы просили. Возьмите и уходите, хорошо?
Полшага потребовалось мускулистому массивному телу перенести себя через кафе. Достигнув прилавка, он схватил Розу за блузку, сильно дергая ее. – Послушай, мексиканская шлюха, не надо говорить, что мне делать, поняла? Мы уйдем, только тогда, когда я скажу, не раньше. Ты понимаешь английский, жалкая сучка?
Роза, напуганная, быстро кивнула. – Да. Я понимаю, мистер Робертсон.
Робертсон жестоко улыбнулся. – Хорошо. – Он усилил захват, и встряхнул женщину как тряпичную куклу, вызывая хохот у своих друзей.
- Диос мио, – дрожащим голосом сказала Роза.
- Ты что не помнишь, что я тебе говорил про испанский, сука? – Робертсон зарычал от ярости, его лицо было в нескольких сантиметрах от испуганной женщины. – Ты в Америке, чертова шлюха! Ты должна говорить по-английски. – Он поднял вторую руку и замахнулся на женщину.