Я не видела, что он купил выпить. Я не знала, пришёл ли он сюда вместе с ней или снял её там, наверху. Если честно, мне было всё равно.
Опустошив бутылку с водой наполовину, я поставила её на стойку, и пошла на танцпол. Играло что–то громкое, яркое и ритмичное. Что–то такое, что заставило моё тело двигаться в такт каждой ноте; каждому электронному звуку; каждому удару басов.
Платье было слишком обтягивающим и узким, чтобы я могла танцевать свободно, но я всё равно вскинула руки и тряхнула волосами, отдаваясь во власть музыки. Громкость проникала сквозь меня, как будто я была прозрачной и невидимой. Я ощущала эти волны каждой клеточкой; казалось, что моё сердце бьётся в один ритм с песней. Вот так: «Бум–Бум, Бум–Бум–Бум–Бум», вместо обычных размеренных ударов.
Кто–то по–хозяйски положил руки мне на талию, и я невольно улыбнулась, повернув голову. Незнакомый парень, судя по мерцающему свету стробоскопа – блондин со светлыми глазами. Он широко улыбнулся, и придвинул меня к себе ближе, нарушая все мыслимые и немыслимые приличия. Если таковые вообще могут быть в подобных заведениях. Я не стала сопротивляться, а просто позволила его рукам задать моему телу нужный ритм, и, запрокинув голову назад, положила её ему на плечо.
– Анатолий, – проорал он мне в ухо.
Я повернула голову:
– Кира, – ответила я так же громко, чтобы он меня услышал.
Он двинулся мне навстречу, и какой–то жалкий сантиметр разделял нас от поцелуя. Я невольно рассмеялась и отвернулась, но руку, теперь покоящуюся у меня на животе, не убрала. Песня изменилась, точнее поменялись слова – темп остался тем же. Я прижималась к чужому мужскому телу; извиваясь под мелодию и ощущая другую тёплую руку, скользящую у меня по бедру. Но ещё отчётливее я чувствовала чужой мужской взгляд, направленный на меня и вызывающий вибрацию во всём теле.
Чуть повернувшись, я увидела источник этого взгляда. Он стоял у бара, сжимая бокал с коньяком или виски, если судить по цвету. К его плечу рьяно льнула блондинка, но он явно игнорировал её, вцепившись своими янтарными глазами в мои. Лёгкая ухмылка коснулась моих губ, когда я взяла ладонь своего партнёра по танцу и провела ею по своей ноге, задирая платье.
– Ух ты, – просвистел Толик (вроде так?), вцепившись в край тонкой ткани и пробираясь кончиками пальцев по моей коже.
Ещё немного, он залезет мне в трусики, и, скорее всего, ощутит дикий восторг, потому что я уже влажная.
Как давно я стала такой? С каких пор я начала позволять чужим, незнакомым мужчинам прикасаться к себе; трахать себя в туалетах; с каких пор я возбуждаюсь от одного взгляда непонятных жёлто–зелёных глаз?