– Почему? – Мама вошла в комнату.
Лена нахмурилась.
– Не хочется.
Мама закрыла за собой дверь.
– Ты весь вечер сама не своя. – Мама села на край постели.
– Нет. Нет. Все хорошо, – отрезала Лена.
– Я же твоя мама, я все вижу. Давай, выкладывай, вместе легче решать проблемы.
То, что вместе решать легче, Лена знала наверняка и сказала маме, что Дима изменился. В чем это проявляется? Он говорит с ней иначе, не так, как всегда.
– Это всего лишь ревность, – рассудила мама, – и тоска.
– Нет, с ним что-то происходит. Сегодня я позвонила в пять минут одиннадцатого, а их не было дома. Я чувствую: там что-то не так. У него кто-то появился!
Лена вскочила с кровати и бросилась к окну, будто там могла увидеть соперницу. Но там была ночь.
– Знаешь, дочка, если тебя волнуют такие вещи, надо было ехать вместе.
– Я сейчас же лечу в Одессу, – сказала она. – Папа еще не спит?
– Нет, он в кабинете.
Лена надела халат, потуже затянула пояс и пошла к отцу. Он выслушал ее и спросил, нужен ли ей обратный билет.
– Нет, не нужен. Я не знаю, как долго там пробуду.
Папа удовлетворенно кивнул и позвонил в аэропорт. Что-то записал и положил трубку.
– Твой самолет вылетает в шесть пятьдесят утра. – Он вырвал листок из блокнота и протянул Лене. – Подойдешь к одиннадцатой кассе и назовешь свою фамилию. Билет уже ждет тебя. В девять ты будешь в Одессе, я позвоню в санаторий, они пришлют за тобой машину.
– Спасибо, папочка, я люблю тебя. – Лена поцеловала отца в щеку. – И еще… Я хочу, чтобы о моем приезде Диме не говорили. И Тарасу тоже. Пусть это будет сюрприз.
Папа посмотрел на нее поверх очков на кончике носа.
– Ладно, пусть это будет сюрприз.
Март 2016
Киев встретил сырой промозглой погодой, туманом и мелким противным дождем, а ведь было уже первое марта! Дима подошел к квартире. На душе скребли кошки: он не смог отстоять Зою, а ведь это она принесла симпатичный коврик на площадку – старый уже вытерся – и часто повторяла, что убирать в квартире не очень трудно: ни детей, ни кошек, ни собак. Даже попугая нет, а попугаи умеют сорить похлеще людей.
Не снимая пальто, Дима заглянул в холодильник – кроме кусочка заплесневевшей пиццы и банки рыбных консервов, в нем ничего не было. В шкафу он нашел начатую бутылку белого сухого вина. Он подумал и позвонил в японский ресторанчик, расположенный недалеко от дома.
Запивая суши вином, Дима прикидывал, за сколько дней он разгребет дела на работе, накопившиеся за две недели.
Две нестерпимо долгие недели Лена лежит в роддоме, и только сегодня он смог вырваться и приехать в Киев, иначе все развалится, это чистая правда. Расставаясь, Лена плакала.