Костя спустился, чтобы лично увидеть усопшего. Это был старик — обычный, не примечательный ничем кроме… лица. Как у всех местных покойников, оно не было похоже на лицо человека избавившегося от земной суеты. Никакого намека на умиротворение. Наоборот, это был сплошной сгусток возмущения — оскаленный рот, вздыбленный волнами морщин лоб. Даже уши — и те, казались чем-то до крайности возмущены. Правда, у Кости создалось впечатление, что это видит только он. Сгрудившиеся вокруг гроба обитатели высотки такому «пустяку» значения не придавали. Они говорили обо всем, что угодно — о том, как дорого место на кладбище, стоит ли звать оркестр и сколько нужно купить гвоздик, но ни слова не было сказано о зверском выражении лица покойника. Костю это настораживало.
«Это неспроста», — думал он. — «Жаль, что я не видел старика Вениамина Юлиановича. Тогда картина была бы более полной. Нужно больше информации. Не стоит бросаться в крайность и сразу верить всему, что рассказала Клавдия Васильевна. Если она права, то следующего покойника стоит ожидать… м-м-м, девятого октября. Что же, поживем — увидим».
С этого дня Костя прислушивался к каждому звуку, следил за всем, что делалось вокруг, выглядывал в окно, когда там раздавался скрип тормозов или собиралась толпа жильцов. Дом же продолжал жить обычной жизнью, словно ничего особенного не случилось. Тройные похороны никого не удивили. Не приезжала следственная группа, никто не опрашивал жильцов и вообще ничего не происходило. Все выглядело буднично и повседневно. Лишь пару дней в высотке царила не заметная постороннему глазу деловитая суета. У подъезда маячили желто-синие комбинезоны «Последней радости», передавая технику следующим жильцам, которые, не дожидаясь, выноса покойников, уже стояли у дверей их квартир в ожидании вожделенной аппаратуры.
Косте удалось выяснить, что последний смертельный случай оказался по-своему из ряда вон выходящим и не совсем вписывался в общую картину. Дело в том, что жилец с двадцатого этажа умер не один, а вместе с сыном, приехавшим присмотреть за своим внезапно заболевшим родителем. Причем, как Косте удалось выведать у диагностировавшего смерть врача, отец и сын умерли практически одновременно — секунда в секунду. Оба простились с жизнью на кухне. Никаких отравляющих веществ в их пище не нашли. Более того, они даже и не притронулись к еде. Обед — большая тарелка борща на двоих так и не был вынут из микроволновки. Результаты вскрытия показали, что оба умерли от сердечного удара. Похоже, что болезнь сердца была у них наследственной. Было еще кое-что, о чем не договорил участковый врач. По дому распространился слух, что покойных отца и сына обнаружили не совсем в подобающих позах. Умерший родитель держал сына за грудки, а второй тянулся к лежавшему на столе ножу. Правда это была или нет, Косте выяснить не удалось. Оставалось только ждать и наблюдать.