1
Мокрая ночь уходила в хвойные урочища, волоча по Друти сивые пряди тумана.
А на кочкарнике, за сосновым перелеском, где пронзительно кричали чибисы, умывалось росой солнышко. Вот и оно закурило туманом, выталкивая серые слоистые копны из низины на зеленый пригорок, прямо под ноги лошадям.
Они бродили по луговине, оставляя на росистой отаве дымящийся след.
Гнедко ходил коротком путе. Оно мешало ему, но хитрый мерин приноравливался: сгибал одну переднюю ногу в колене и тогда его желтые и выпуклые, как желуди, зубы доставали до молодой низкорослой травы и выщипывали под самый корень.
Жеребой Рыжухе приводилось труднее. Она пробовала выставить ногу, но конопляное путо осаживало назад. Вытягивала шею, вздрагивала от напряжения передними ногами. Подняла голову Рыжуха, в упор смотрит на Саньку. И чудится ему в ее синеватых неподвижных глазах укор: «Плохой ты хозяин, Санька… Скрутил ноги веревкой, а мне и без пута тяжко…»
Кинулся Санька к Рыжухе, присел на корточки возле широких копыт, распутывает. А она положила морду ему на плечо, ловит губами рубашку…
Уже который день лошадей досматривает Санька: Залужный доверил. Помирились они. Выполнил Санька приказ Кастуся… Но жить остался у бабки Ганны. Отчим не хочет возвращаться в свою избу. Боится… В управе ночует, там охрана. Нынче он куда-то уехал на риковской легковушке. Приладил к ней запасное колесо, что Санька нашел в крапиве за баней, и машина возит по Дручанску Залужного. А на Байкале вот уже вторую неделю ездит Фок. Отнял рысака завистливый комендант у Залужного. А может, тот сам отвел его Фоку?..
Ждет Санька Кастуся. Скоро он появится. Уведет Гнедка и Рыжуху, а отчиму Санька скажет, что отняли лошадей. Полицаи… Как раз подходящий момент.
Пока Санька высекал искру из кремешка, пока раскуривал костерок, солнце уже вскарабкалось на самый верхний сук сосны, смотрит оттуда на Саньку вприщурку, улыбается.
В пойме проснулся ветер, растормошил копны тумана, раскидал куделистые клочки по прибрежным зарослям.
Друть открылась взору до самых дальних плесов. За излукой, в сизом мареве, показался черный остов моста. Под ним, на воде, еще не растаяли белесые сугробы тумана. Издали Саньке кажется, что ребристая туша лежит на снегу. Бугрится рыжая насыпь; на ней, недалеко от берега, видна дощатая сторожевая вышка, похожая на деревенскую каланчу.