Так, Мордок покинул мой кабинет около двадцати минут назад. Неужели старый интриган уже умудрился распустить слухи о безвременной кончине Карая?
Отстранила сестру, положила ладони на ее плечи и, пристально глядя в ее заплаканные глаза, проговорила уверенным, спокойным тоном:
– Я не могу рассказать тебе всего, но ты должна верить, что все будет хорошо. Мы справимся с любой бедой и обязательно будем счастливы. И сейчас мне очень нужно, чтобы ты успокоилась, привела себя в порядок и занялась детьми. Они не должны ни о чем узнать. И тебе нужно проследить за тем, чтобы гувернантки держали язык за зубами. Ясно?
– Иногда мне кажется, что у тебя вместо сердца камень, – прошептала Виколла. – Но я же знаю, как тебе сейчас больно. Лить слезы не зазорно, и ты должна оплакать его.
– Поговорим позже, – ответила я, услышав голоса за дверью. Явились фрейлины.
– Отрицание только усугубит боль, когда тебе все же придется признать, что его больше нет, – покачала головой Викки.
– Обещаю, все будет хорошо, – заверила сестру, поцеловала ее в мокрую от слез щеку и подтолкнула к двери.
Как бы мне ни хотелось сейчас успокоить сестренку, рассказать ей, что мой любимый жив и не стоит переживать за меня, но втягивать и ее в опасную, полную грязи и интриг игру я не решилась. Пусть хотя бы Виколла останется в стороне от противоборства богинь и политической круговерти, затянувшей меня безвозвратно.
Викки столкнулась с фрейлинами в дверях, горестно вздохнула, покачала головой и прошептала:
– Может, хоть вы ее растормошите, а то будто замерзла и ничего не чувствует.
Фрейлины вошли в кабинет закрыли за собой дверь и с подозрением уставились на меня.
– Что-то ты не выглядишь убитой горем, – усмехнулась Дамон, первой пройдя вперед и удобно устроившись на диване. – Рассказывай.
– Дамон, – с укором протянула Авройя.
– Мона, прекрати, – шикнула на подругу Ян.
– Да бросьте! Когда это Кари закрывалась от горя и пряталась от действительности? Если она не рыдает над рубашкой Карая и не перебирает все подаренные им безделушки, значит, слухи о ее вдовстве слегка преувеличены, – отмахнулась Дамон и снова выжидательно уставилась на меня.
Касиян и Авройя переглянулись, скупо улыбнулись и заняли кресла, тоже сверля меня взглядами.
Да, подруги знали меня даже лучше, чем сестра. И это неудивительно, ведь именно они были всегда рядом со мной на протяжении последних десяти лет и помогали преодолевать все препятствия, а не Виколла.
– И откуда же вы узнали о моем «преувеличенном вдовстве»? – поинтересовалась я, вернувшись за стол.