– Дурак, – с глубокой убежденностью произнесла я.
Кейн не стал спорить, но и не выглядел согласным с моим заявлением. Вид у него стал чересчур независимым, и я торопливо перевела разговор на другую тему:
– Кстати, тебе удалось узнать что-нибудь о Раннулфе?
Кейн вздохнул, как мне показалось, с облегчением.
– Немного. – Голос Кейна зазвучал по-деловому, а сам он выглядел теперь собранным и сосредоточенным. – В книгах, к которым имеют доступ студенты, рассказывается о его исследованиях до того момента, как он отправился воевать. О послевоенных трудах книги наверняка тоже есть, но сомневаюсь, что нам позволят их почитать. Насколько я могу судить, до войны он исследовал воскрешение людей из мертвых.
– Как зомби, что ли? – не поняла я. – Так чего там исследовать, поднимать зомби любой некромант умеет…
– Нет, не зомби, – нетерпеливо мотнул головой Кейн. – Раннулф мечтал научиться воскрешать людей так же, как это делают вампиры. Чтобы человек ожил, оставаясь самим собой, и был в здравом уме и твердой памяти. Однако, судя по тому, что прошло уже сто лет, а мы ни о чем подобном ни разу не слышали, его исследования не увенчались успехом.
– Да уж, – задумчиво пробормотала я. – А мы можем предположить, что после войны он продолжил заниматься этой темой?
– В принципе можем, – подтвердил Кейн. – Ведь во время войны его семья была убита. Он мог стремиться вернуть их.
– Но это не объясняет жертвоприношений, которые происходят сейчас, – продолжила я размышлять вслух. – Ты не знаешь, можно воскресить человека через сто лет после его смерти?
Кейн уверенно покачал головой.
– Даже архивампирам подобное не под силу. Сто лет – слишком большой срок, от тела может остаться максимум несколько костей, и даже архивампиру не хватит сил, чтобы восстановить его.
– Значит, цель Раннулфа в чем-то другом, – подытожила я. – Жаль. Боюсь, больше у нас нет источников, на которые мы могли бы опираться.
Через два дня у нас была поточная лекция по истории магии. Особой популярностью среди студентов эти лекции не пользовались – к примеру, на прошлой неделе нам рассказывали про то, как была основана наша академия, а это происходило пятьсот лет назад. Спрашивается, кому какое дело до событий многовековой давности? Я сама эти лекции всегда слушала вполуха, предпочитая незаметно делать домашнее задание по другим предметам. Магистру Элриджу на нашу невнимательность было наплевать, поскольку этот древний светлый маг жил историей, и реальный мир у него интереса не вызывал. Впрочем, неудивительно – магистр выглядел ровесником академии: совсем седой, все лицо в глубоких морщинах, а ходил он, единственный из всех магов в академии, опираясь на палку.