– Власьевна-а-а! Щи остались?
Сидя за столом, Никита приканчивал уже вторую миску щей, когда в столовую своей обычной порывистой походкой вошла Настя. Её чёрные глаза сияли.
– Боже мой, как же я вам благодарна, Никита Владимирович!
– Васёна пришла в себя? – Закатову было неловко, и он старался скрыть это за напускной ворчливостью. – Я всё боялся, что она придушит от восторга собственного деда!
– Слава богу, отпоили водой. – Настя тяжело вздохнула. – Право, это я виновата. Надо было её предупредить заранее. Но, с другой стороны, – что, если бы у вас ничего не вышло?.. Пожалуй, она ещё повесилась бы в сарае… Страшно любит деда, кто бы мог подумать?..
– И крестьянки любить умеют, – с усмешкой пожал плечами Закатов, который терпеть не мог Карамзина.
Но Настя не читала «Бедной Лизы» и серьёзно кивнула. И тут же снова широко улыбнулась:
– Но как же вы Агарина-то уломали? Поди, не хотел продавать? Вы всё ему сказали, как я просила?
– Слово в слово, не сомневайся. И ты совершенно права оказалась – нипочём продавать не хотел, каналья! «Бог с вами, Никита Владимирович! Мой Евсеич вовсе плох, ещё помрёт со дня на день, как же я с вас деньги взять за него посмею?» Насилу я его убедил, что с паршивой овцы хоть шерсти клок. И что в случае Евсеичевой кончины он останется в убытке, а так – хоть пятьсот рублей…
– Вы пятьсот рублей за него отдали?!
– Если бы… Все восемьсот. Агарины своего не упустят, уж будь покойна, – саркастически заметил Закатов. – Но, думаю…
– Ничего, дед того стоит, – твёрдо сказала Настя. – Надеюсь, вдвоём они приведут сад в порядок.
– Уверен, – Закатов улыбнулся. – Знаешь, я до этого никогда цветами-то не увлекался. Казалось – бесполезно, только зря отвлекать людей от дела… Но, гляжу, у вас с Василисой отменно получается! Двор просто узнать нельзя! А если ещё и Евсеич пособит… У Агариных-то лучший сад в округе его стараниями! Если бы старик при смерти не был, Агарин бы и не продал ни за что, выжига.
– Как мне вас благодарить, Никита Владимирович? – без улыбки спросила Настя. – Это ведь был мой каприз. Простой каприз брюхатой бабы. Если бы вы хотя бы меня любили…
– Я люблю тебя, – ровно сказал Закатов.
– Бросьте, – так же ровно отозвалась она. – Не нам с вами о любви толковать… Но из-за этого ваш поступок вдвойне ценен. Вы сделали приятное мне – и осчастливили двух других людей. Это дорогого стоит, спасибо вам.
– Стало быть, я прощён? – невесело улыбнулся Закатов.
Настя удивлённо подняла брови.
– О чём вы?
– Мне показалось, что вчера ты была обижена на меня. Там, ночью, у цыган…