— Конечно. Она ж без копыт!
— И пускай. Верблюды тоже без копыт. Можно сказать, с одними ногтями. А спроси вон деда Савелия, как он в войну расправлялся с ними. За милую душу! Ковал сотнями. Да еще и благодарности от командиров получал.
— Ну да! Как же это?
— А так. Верблюжья подкова не из железа, а из песка делается. Да! Берут песок, смешивают со смолой, а потом намазывают горбатым подошвы. Когда мазь застынет, на ногах получается шершавина. Хоть по чистому льду танцуй — не склизко.
— И ты хочешь подковать так Валета?
Мальчишка на минутку задумался.
— Да нет. Теперь это ни к чему. Вот зимой другое дело. Тогда, может, и подкуем.
— А что зимой?
— Как что? Охота ж. Думаешь, наш Валетка дармоед? Как раз! Такого кобеля по всему району нету. По какому хочешь зверю работает — и по белке, и по медведю. А на барсуков другой раз и без отца охотничает. Вытащит из норы, задушит, и потом домой на порог волокет.
— Барсуки ему, наверно, и глаз покалечили?
— Глаз? Нет. Это зарубка ему от секача — дикого кабана, значит. Так долбанул проклятый, что Валетка чуть слепой не остался. Да ничего! Придет пора — он с секачами посчитается. А сделаем подковы — и вовсе. Не поскользнется уже…
Из кузницы выглянул старик.
— Ну как, Николка? Расчистил копыто?
— Расчистил, деда. Давай ковать.
Дед вышел с еще теплой подковой и примерил ее к копыту.
— Как тут была! Давай-ка молоток.
Но Коля спрятал молоток за спину.
— Не дам. Твои были три копыта. Это мое. Сам обещал.
Старик смущенно потер бороду.
— Обещать-то, конечно, обещал. Только тут, брат, какое дело? Конь-то этот для ученья больно неподходящий. Трудноватое копыто. Как бы не испортить.
— Не испорчу, деда, — упрашивал мальчишка. — Я же знаю, как надо. И ты будешь рядом.
— Ну ладно, — согласился наконец кузнец. — Однако держать подкову буду я. И бить по гвоздю с моего разрешения.
Коля засуетился, доставая из кармана заранее приготовленные подковные гвозди. Они были длинные, острые, но не круглые, а четырехгранные и походили на маленькие железные клинья.
— Вставляй в эту дырку, — показал пальцем старик. — Теперь наклоняй на меня. Бей…
Один за другим они загнали шесть или семь гвоздей. Потом обкусали концы их клещами, зачистили рашпилем и вывели лошадь из станка.
— Молодец, внучек! — похвалил помощника дед. — Скоро произведем тебя в ковочные мастера. Старайся!
Петька попросил разрешения осмотреть кузницу.
— Валяйте! — кивнул головой кузнец, свертывая козью ножку. — Не цапните только поделки. Горячи.
Мастерская деда была небольшая. Слева у подслеповатого оконца на грубом деревянном столе возвышались губастые тиски, лежали разные зубила и напильники. В углу в железной бочке поблескивала вода, приготовленная для закалки железа, а рядом валялись только что откованные, синие от огня скобы, дверные навесы и крючья.