Митька прискакал, едва завидев тележку. Это был крепкий, коренастый мужичок с круглой, как шар, головой и оттопыренными ушами. «Будто ручки у самовара, — подумал Петька. — А башка и вовсе на щетинковый мячик похожа: белобрысая, стриженая, волосы растут, как иголки у ежика».
Заложив руки за спину и широко расставив ноги, Митька некоторое время с независимым видом следил за коляской издали. Но скоро это, должно быть, наскучило, и он, вооружившись обручем с палкой, стал бегать вслед за ребятами.
— Бип-бип! Бип-бип! С дороги! Берегись!
Петька, глядя на это, долго молчал. Наконец не выдержал.
— Скоро горючка-то кончится?
— Какая еще горючка? — не понял Митька.
— Да в баках твоих. Бибикать когда перестанешь?
— А тебе какое дело? Ишь, указчик нашелся!
— Я не указчик. Нравится — мети пыль хоть до Москвы. Можешь взять в компанию вон Андрюшку. Только лучше сменил бы Колю. Видишь, он устал?
Митька посмотрел на Колю, на Галю и презрительно фыркнул.
— Была охота! Нанялся я коляску таскать, что ли? Возишь сам — и вози.
— Не коляску. В ней же кто?
— Ну кто? Галька безногая. Может, мне на нее молиться? Раз калека стала — пускай не рыпается. А хочет кататься — есть родители да сестра.
Петька такого хамства не ожидал и нашелся не сразу. Когда же собрался ответить, его удержала Галя.
— Не обращай, Петя, внимания, — сказала она. — Митька ж у нас такой — плевал на всех. Только если задачку решить, тогда бежит: «Колька, как у тебя получилось? Галька, дай переписать!»
— Кто? Я? — возмутился Митька. — Да ты что врешь?
Но Петька с Колей его слушать не стали. Подхватили тележку и покатили дальше.
Озадаченный таким равнодушием, Митька подобрал обруч, зачем-то осмотрел его и, плюнув, швырнул в сторону.
— Андрюшку в компанию? Ладно! — крикнул он. — Погоди, чучело конопатое! Запросишься еще в дружки, да я погляжу!
Когда Петька с Колей, набегавшись, подвезли Галю ко двору и передали Тамарке, Митька появился на улице снова. На этот раз в руках у него была надетая на гвоздь катушка. В верхнем торце ее торчали рожками две патефонные иголки, а на место ниток наматывалась веревочка. Стоило надеть на иголки жестяной пропеллер и дернуть за намотанный шнурок, как жестянка срывалась и улетала высоко в небо.
У Коли загорелись глаза.
— Вот здорово! Попускаем еропланчики!
Петька нерешительно покачал головой: Митька делал вид, что не замечает его, и в компанию не приглашал.
— Да плюнь ты на его задавачество! — догадался, в чем дело, Коля. — Это же он так. Покочевряжится, покочевряжится и перестанет. Айда!
Так оно, конечно, и получилось. Белобрысый дулся недолго, и компания пробегала с катушкой чуть не дотемна.