— А кто тебе сказал, что оно ничего не значит? — в голосе секретаря проскочили заговорщицкие нотки, вино развязывало ему язык. — Кольцо имеет свое значение. Оно предназначено графу — старшему сыну. Оно символ его власти и правления, символ того, что он принял на себя графство, заботу о нем, заботу о всех этих землях и все, что с этой властью связано. Оно принадлежит только графу и только для него создано. Он примет все, и, возможно, проклятье нашего рода остановится.
— Проклятье?
— Да, — усмехнулся Лонц, расстегивая ворот рубашки, в комнате действительно становилось невыносимо жарко. — У рода Делерей, как и у любого другого древнего рода есть свое собственное чудовище, которое охотится за его представителями.
По его лицу невозможно было точно сказать, шутит секретарь или говорит правду, весь его вид кричал о том, что он пытается просто напугать, но ведь не просто же так пропало это кольцо? От его взгляда, от этих странных глаз кидало в жар, и я сама сняла жилет, скинула перевязь с мечом и, также как и он, немного расстегнула ворот.
— Ты расскажешь мне эту историю? — я наклонилась ближе к Лонцу, выражая свою заинтересованность, но он отреагировал иначе.
— Ты мне нравишься, Тиана, — прошептал он, подвигаясь еще ближе и беря меня за руку. — Если хочешь, после того, как это закончится, ты сможешь навсегда остаться здесь. Постой… Не говори сразу нет. Я уверен, все закончится очень быстро, и мы с Сатифом найдем преступника, тебе нужно всего лишь подождать. Будь рядом со мной…
Я даже не заметила, как его волосы изменили свои оттенок, становясь темнее, теперь они были намного ближе к черному, а взгляд секретаря казался обреченным. Я понимала, что вместо него сейчас говорило вино, что он использует женщин лишь как любовниц, но сейчас он безумно желал ответа. А мне было невыносимо жарко.
Я смотрела на Лонца, он сидел передо мной, немного пошатываясь и желая продолжения разговора. Легкий ветерок обдал прохладой. Откуда ему взяться? Видимо кто-то открыл дверь. «Дверь!» — промелькнуло в мыслях, и я повернула голову.
Там, в проходе, стояла Матиа и с ужасом смотрела на нас. Она готова была заплакать в любой момент. Краем глаза я заметила, как Лонц встал.
— Простите, госпожа, я стучала, — она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Только этого мне не хватало. — Простите, я пойду.
Она выскочила за дверь настолько стремительно, что я даже не сразу поняла, что ее больше нет в комнате. Мне бы пойти и объяснить ей все, все-таки не стоит с ней портить отношения. И я уже готова была встать, но секретарь не дал этого сделать.