Само собой, прицельной стрельбы с бедра не получилось. Но косматый плюхнулся на землю и завопил благим матом. На его крик отозвались: послышались сначала недоуменные, а затем азартные голоса: кто-то был не прочь поразмяться и пострелять по живой мишени.
Степан прытко отступил, перетек за огрызок обросшей сорной травой стены. Пристроив ствол «ППШ» между двух камней, образующих подобие бойницы, он приготовился ждать развития событий. Ладони, сжимающие оружие, вспотели. Перед глазами все еще стояла рожа чужака. Мусор в запутанной бороде и волосах, глубокие и черные, забитые пылью морщины, глаза, моментально определяющие любого незнакомого человека как врага. Точнее – как жертву.
– Чего палишь, дурак? – спросили Степана после недолгой паузы. – Зачем коней пугаешь?
Сквозь плотное переплетение ветвей трудно было разглядеть говорящего. Но и тот теперь не мог взять Степана на мушку. Ясно было, что миром дело не решится. Почуяли мародеры поживу, и тут как тут. Еще пожарище остыть не успело, а они уже торопятся урвать то, что осталось плохо лежать. И пулемета, при помощи которого староста улаживал с этой братией любые вопросы, больше нет. Как нет и самого старосты, и других вооруженных и всегда охочих до хорошей драки товарищей…
– Это наши лошади! – выкрикнул Степка, судорожно прикидывая, сколько осталось патронов и что ему делать: пытаться снять бандитов по одному, не высовывая носа из-за своего не очень надежного укрытия, или же бежать, отстреливаясь? Если отступать – то куда? Похоже, встрял он основательно. Принесло же этих гадов на его голову! Как будто мало было пришлых и прочих бед… Он-то думал – в Ростов поскачет. Он-то думал – отдаст жизнь, пытаясь выручить своих из лап прилетенцев. Размечтался, простофиля. Все обернулось куда прозаичнее: столкновением с группкой головорезов из-за сбежавшего табуна.
– Чьи-чьи, говоришь, лошади? – подали голос из-за кустов.
– Каменской общины! – отозвался он, напряженно вглядываясь в стену сплошной растительности.
– Нет больше такой, – безжалостно проговорили в ответ. – Вся степь видела, как у вас полыхало давеча.
Степан сжал зубы. Сдаваться он не собирался, бандиты жалости не ведали. Тех, кому не повезло оказаться у них в руках, гарантированно ждали пытки, издевательства, а затем, возможно, рабство. Но куда вероятнее – смерть.
Но бандиты решили убедить его в обратном.
– Сложи оружие, парень, зла мы тебе не желаем. Подумай сам, ты – один, а нас – много. И будет еще больше, потому что остальные уже спешат сюда.
Степан молчал. Солнце начинало припекать, стоял густой запах степной травы, и жужжали пчелы, было бы чертовски обидно сложить голову в такой погожий день.