— Не отрекайся от престола, — взмолилась царица. — Да, я поступила неправильно, но я должна была это сделать… Я обещала…
— Кому ты обещала обмануть отца моего, вонзить в его спину нож предательства и лжи?
Македа, подумав, тихо изрекла:
— Настоящему твоему отцу.
— Прости, владычица, но я вынужден покинуть тебя. Ты не в своем уме? Твоя ложь с каждым разом становится все ужаснее.
— Я не лгу, — опустив глаза в пол, проговорила Македа.
— Вначале ты отправляешь меня к отцу. Я, воспользовавшись его гостеприимством, любовью и доверием, выкрадываю ковчег. А теперь заставляешь поверить в ужасную ложь, утверждая что царь Урушалемский, мудрейший из людей, не мой отец.
— Царь Соломон не твой отец, и заслужил более сурового наказания, чем похищение ковчега.
— Если вы не живете вместе, это не дает тебе право так говорить о своем женихе, отце моем.
— Хоть он и является моим женихом, он никогда не был твоим отцом, — грубо добавила царица.
Менелик отказывался слушать это и желал, чтобы все произошедшее осталось страшным сном, проснувшись после которого, он продолжал с трепетом и почтением относиться к тем, кого все эти двадцать два года считал родителями.
Мать не собиралась отступать и, понимая, что более подходящего момента не будет, решила раскрыть сыну всю правду:
— Менелик, он не твой отец. Твой отец совсем другой человек, мудрый и благородный, жизнь коего оборвали стражники Соломона.
Царевич пребывал в замешательстве, понимая, что мать не стала бы попусту делать подобные заявления.
— Твой настоящий отец повелел мне осуществить этот план, но мы с военачальниками ничего другого придумать не смогли. Прости, что так пришлось поступить с тобой, — бросившись к сыну, произнесла царица.
Не желая верить словам матери, он грубо произнес.
— Это ложь. Все эти годы ты говорила, что царь Соломон, мудрейший из людей, является моим отцом, а теперь ты придумываешь историю с новым.
— Менелик, на сей раз я говорю чистую правду, Соломон не твой отец. Мы распространили эту весть среди жителей всех земель, чтобы никто не осмелился напасть на нас. Почему ты не веришь мне?
— Если тебе больше нечего сказать, то я отправляясь в столицу. Мне более не хочется быть твоим наследником.
Македа решила использовать последний аргумент, к коему в их краях прибегали крайне редко.
— Менелик, я клянусь тебе, что твоим отцом является не царь Соломон, а тот самый военачальник Мариадон.
Царевич задумался, потому что люди из их рода прибегли к клятве в крайних случаях.
— Да, Менелик, военачальник Мариадон, о ком рассказывал царь Соломон, и есть твой отец. Подменить ковчег — это его задумка. Прости меня, сын, что впутала тебя во все это.