— Ты не прав. Он свой парень.
Тонкие губы Валеева-Наполеона расползаются в жесткую полуулыбку.
— Кто? — спрашивает Лева Меткин.
— Авгонов, — не смущаясь моим присутствием, отвечает Валеев.
Или он специально говорит это при мне, рассчитывая, что я передам? Своего рода неофициальное предупреждение. Предуведомление, направляемое с третьим лицом. «Свой парень» — единственная гарантия безопасности Саши Авгонова.
— Ладно, — равнодушно кивает Меткин.
Его тоже не интересуют детали. Никого из них не интересуют детали.
Они уже «работают». Обеденный перерыв кончился. Это сразу чувствуется. Твердый шаг, идут в ногу.
— Алик, — раздается вдруг рядом голос Базанова, впервые за весь обеденный перерыв. — Лариса прислала фотографию, просила, если можно, сделать несколько отпечатков. Родители просят, родственники.
— Хорошо, зайду по пути. Мне все равно к начальству.
— Можешь забрать программу, — говорит Январев. — Я еще с вечера подписал.
У Базанова растерянный вид. Будто что-то забыл, потерял или ждет неприятностей. Таким он приехал из санатория. Таким я увидел его впервые давным-давно на институтском субботнике. Неловкий, неуклюжий рядом с «железной пятеркой», марширующей как на параде.
— Воронежцы с ума посходили.
— Мостов?
— Вся их компания. Совершенно зарвались.
— Их теперь не обойдешь.
— Мафия!
— Раньше нужно было думать.
— Кто знал?
— Уже давно свою линию гнут.
— Мафия, мафия…
— Сегодня в два у директора, не забудьте.
— Он разве вернулся из Штатов?
— Живешь в облаках, — шутит Валеев.
— Просто это настолько не заметно, что не бросается в глаза, — шуткой на шутку отвечает Меткин.
В его словах есть доля истины. И немалая. Ходят упорные слухи о переменах в руководстве. Возможным претендентом на пост директора называют Валеева. В министерстве нынешнего директора ценят, считают, что он наладил работу в институте, перерос свою должность и теперь пойдет на повышение. Дай ему бог. Хороший человек. Поддержал Базанова, выдвинул на руководящие посты молодежь. Причем сам, по собственной инициативе, прежде чем выдвижения такого рода приобрели характер массовой кампании в других институтах, ведомствах, министерствах. Почувствовал, угадал дух времени.
Да, происходили разительные перемены. Тут как-то новая сотрудница отдела стандартизации принесла мне на визу несколько документов. Один из них оказался не по адресу.
— Кому передать? — спросила девушка.
— Френовскому.
— Это кто такой?
Еще лет пять назад ее вопрос был бы невозможен. Что-то менялось необратимо. Для девушки из отдела стандартизации Френовского уже не существовало. Время шло и как проливной дождь размывало следы истории.