Она принялась за папки, начав с самой тонкой. Внутри лежала копия чистосердечного признания господина Зоркина, «вступившего в преступный сговор с Агатой О’Трей». Судя по записям, о тайном заговоре он имел весьма смутные представления. Его роль свелась к внесению изменений в список персонала, обслуживавшего бал, так, чтобы герцогиня могла попасть в академию в качестве помощницы флористки. Однако чуть позже по неизвестной ему причине О’Трей потребовала устроить несчастный случай для студентки Лавкрофт. Зоркин решил тянуть время и в итоге включил Эйлин в финал ежегодного турнира, где якобы собирался «легко ранить госпожу Лавкрофт, ничего более — и таким образом спасти ее жизнь».
Эйлин долго смотрела на текст, пока буквы не расплылись. Выходит, Агата тоже рассмотрела ее тогда, на балу, и расслышала фамилию. А позже, столкнувшись еще раз, испугалась, что случайная студентка узнает ее. Так и случилось. Что же, стоит поблагодарить господина Зоркина за трусость. Эйлин не верила, что у бывшего куратора были иные причины, помешавшие исполнить приказ.
Показания преподавателя заканчивались клятвами, что он не был посвящен в детали плана О’Трей, и мольбами учесть его «полное неведение об угрозе для здоровья и жизни его высочества принца Беренгара». Все это, а еще и добровольное сотрудничество Зоркин просил учесть при вынесении приговора.
Там же лежал отчет о вскрытии Агаты. По заключению экспертов, смерть наступила от «закрытой черепно-мозговой травмы, сопровождавшейся оскольчатым переломом правой теменной кости и расхождением швов черепа». Значит, Вейнгарт вернулся и добил тетку. К свидетельству прилагались фотографии. Первой хватило с лихвой, чтобы немедленно убрать их подальше.
Несмотря на то что шестидесятивосьмилетняя Агата О’Трей оказалась той еще злодейкой, Эйлин испытывала некое подобие сожаления: требовались годы упорного труда, чтобы стать иллюзионисткой настолько высокого уровня. И все усилия пошли прахом.
Во второй папке тоже оказались фотографии: вход в крипты и лабиринт, подсвечники-артефакты и старинные рукописи; перевод прилагался. Получалось, что Гаральд Слепой, предок Кидена, построил лабиринт до того, как возвел замок в 1572 году. Богатый человек, он хотел постичь природу энергий. Для этого собрал известных оккультистов того времени, снабдил их лучшим оборудованием и предложил в условиях строжайшей секретности проводить эксперименты над людьми, чтобы научиться превращать их в магов. Гаральд надеялся, что эти знания помогут ему усилить и собственный дар. Лабиринт для безопасности исследователей устроил таким образом, чтобы выйти из него без специального артефакта было невозможно — на случай, если бы туда попал кто-нибудь, кому попадать не следовало. Еду и необходимые инструменты Гаральд спускал сверху, через люк в галерее.