– Мам, мы ко мне, – сказал Андрюха, отодвигая тарелку с истерзанной капустой.
– Мог бы все доесть, – заметила Люда, нестрого хмурясь.
Лариса умиленно посмотрела на пустую тарелку Артурика. Артурик был герой – и, кажется, почти не страдалец, хотя капусту искренне ненавидел.
– Индейцы не едят капусту, – гордо сообщил Андрюха.
– А ковбойцы? – вполголоса поинтересовался Артурик.
Андрюха авторитетно заверил:
– Не, только мустанги.
Петр Степанович и Вадик, сосредоточенно обсуждавшие предстоящие матчи с греками и поляками, одновременно вздрогнули, посмотрели на Андрюху и переглянулись. Федоров переспросил:
– Что «только мустанги»?
– Еще, может, Гойко Митич, – тихо подсказал Артурик.
Вадик посмотрел на него зверем и зверски же уточнил:
– Какой Гойко?
Все замерли. Лариса поняла, что еще пара реплик в таком тоне неминуемо приведет к скандалу, успокоить который будет непросто – как и всякий скандал, возникший на пустом месте. Она поспешно сказала:
– Вадик, это актер югославский, «Братья по крови», помнишь?
Вадик явно хотел спросить, какие братья, Петр Степанович тоже имел что сказать невпопад, но Люда, которая тоже была не первый год замужем, скомандовала:
– Ребята, тарелки на кухню уносим быстренько.
Ребята с готовностью собрали тарелки из-под голубцов и поскорее уползли, кивая в ответ на женское «чай с тортом будет, позовем» и мужское «вы там роками своими окна не вынес… не побейте». Значит, успокоились мужики – понять бы еще, чего взвились так. Нет уж, не надо нам лишних пониманий. Лишь бы Люда не встряла с расспросами.
Люда, конечно, не встряла. Она вынесла еще нарезок, овощных и мясных, и застолье покатилось по уютной колее. Музыка из детской теперь грохотала заметно громче, но и разговор за столом, как положено, поднялся по градусу, так что звукоряд выстроился вполне гармонично.
– Я как услышал, что талоны вводят, думаю, ну все, хвостик котенку. Куда я семью везу, елки…
– Да не, наоборот. Нас сперва с московского обеспечения сняли, потом уральскую надбавку отменили – и совсем в магазинах ничего не осталось.
– Как будто сейчас есть.
– А в том-то и дело. По талонам есть. Ну, кое-что в заказах – сервелат там, конфеты, в магазинах-то только «дунькина радость». А в других городах еще хуже – шаром покати, пустые прилавки, только березовый сок, такие… батареи до потолка, ну или килька в томате. Кроме Москвы, конечно, но там очереди. Я оттуда апельсины с шоколадом вожу, если постоять успеваю, все равно почти каждый месяц мотаюсь – ну, не сейчас, в нормальное время.
– Это понятно, это все так. А на рынке?