Вазых попытался сказать, что не наладят, потому что в местных глинах нет силикатов алюминия, но технический нетерпеливо махнул рукой:
– Да-да, я к примеру. Петр Степаныч про станки и оснастку скажет – а к нам уже давно казанская оборонка рвется с встречными планами НИОКР, у них свой план по инициативной продукции, а товары народного потребления чего-то не получаются, если, значит, лодку «Казанка» не считать. Ну и вы, Вазых Насихович, про энергосбережение, значит, компрессоры, камеры очистки, и что там еще вам нужно, скажете. Пусть заведутся ребятишки, а от обкома нам плюсик.
Вазых хотел молча согласиться, потому что лишнего сегодня уже наболтал на полгода вперед, но не выдержал все-таки:
– А смысл-то обкому, если все равно вся оборонка, ну и крупняк тоже в союзном подчинении?
– Ну, значит, есть смысл. Казанцы там работают, семьи живут, все такое. Ну и если получится, обкому плюсик оттуда. – Технический ткнул пальцем в потолок. – По нынешним временам это, сами понимаете, о-очень немало, плюсик такой.
Федоров кивнул, Вазых тоже кивнул и тут же спросил:
– А… Борис Иваныч, это я к среде для вас справку готовить буду, а к четвергу уже – инициативку для обкома? Времени может не хватить.
– Пусть уж, значит, хватит, – отрезал технический, тяжело поднялся и протянул руку. – Удачи.
– Да чего тут переживать, – сказал Федоров со смешком. – Первая дорога прямо на Казань идет, ну и потом на Москву, если душа вперед рвется. Не Кубань, не заблудишься.
Полонский, невысокий щуплый усач в очень сильных очках, добавил, развернувшись с переднего пассажирского сиденья не столько к Виталию, сколько к Вазыху с Федоровым:
– А и заблудишься – тут удобно, сразу понятно где. Если факела кругом, значит мимо Нижнекамска едешь, если качалки нефтяные – то уже к Альметьевску подъезжаешь. Ну а если поля, ухабы да лесочки, значит правильно все, Казан сейли, жиде сагат ун биш минут.
Вазых ухмыльнулся сквозь неуютные мурашки, упавшие на кожу от дикой неправильности, с которой Полонский произнес формулу из утреннего радиоприемника: «Говорит Казань, семь часов пятнадцать минут», и сказал:
– Виталь, не беспокойся, в общем, со штурманами едем.
Полонский гоготнул и добавил:
– Будущей бури. Давай, короче говоря, на камазовскую, на Орловском кольце прямо – и дальше до упора.
Виталий кивнул и аккуратно тронулся с места.
«Волга» была не чета «пятерке» и тем более ижику: просторная, валкая, царственная. Дождь ее не слепил, а украшал самоцветиками, полыхавшими в редких просверках встречных фар. И пахла она автомобилем, солидно и строго, а не трактором или просиженными водительскими штанами да носками. И засыпалось здесь куда быстрее и удобнее.