Вазых понял, что дальше молчать нельзя, и угрюмо сказал в черную паузу:
– Энергослужба неоднократно предупреждала о предаварийном состоянии трансформаторов.
Технический тут же повернулся к нему, кажется с трудом сдерживая непонятную улыбку:
– А вот и товарищ Вафин наконец-то. Герой праздника и года. А мы уж заждались. Вы докладывали, значит. Молодцы, что докладывали, а толку? Аварии избежали? Нет. У аварии энергетическая составляющая? Так или нет, я спрашиваю!
Зам главного технолога Жусман, медленно, как стерженек бледной помады, вырастая над стулом, заговорил:
– Борис Иванович, пока это достоверно не…
– Анатолий Викторович, на место сядьте, я скажу, когда можно будет. Достоверно не. Я, знаете ли, третий день достоверно не. Мне Николай Егорыч, замминистра, каждый день звонит, из ЦК мне звонят, и генеральный мне… И они, знаете, тоже достоверно не. Все просто не понимают, как такое могло произойти. Еще раз: как. Такое. Могло. Произойти. На лучшем заводе страны, а? В который вся страна вбухивала деньги, жилы рвала, а? Для чего, а? Для чего вот все это было – всесоюзная стройка, комсомольский призыв, бараки, общаги, полмиллиона человек сорвали, перебросили через всю страну, заставили пуп рвать, не спать ночами месяцы и годы напролет, балки на себе таскать, землю долбить, – ну, тут все ведь почти через это прошли, помните, а? Госбюджет выдоили, лучшее оборудование купили, корячились тут – для чего, а? Чтобы мы тут через пять лет после запуска шестьдесят процентов брака гнали? Чтобы планы срывали? Чтобы себестоимость большегруза вместо восьми тысяч под сто тысяч была? Или чтобы из-за одного долбаного замыкания завод на две недели из строя выходил? Мы что, телевизор «Чайка»? А?
Технический опять хлопнул по столу и будто протер зал бровями – справа налево и слева направо. Кашлянул и заговорил тише и будто равнодушнее:
– Мы не телевизор «Чайка». Мы производственное объединение союзного уровня, и мы должны уровень держать. Не держим – значит сами виноваты. Кто конкретно – определяет комиссия. Если комиссия вся такая мажорная-форсмажорная и считает, что виноватых нет, то что я скажу-то? У нас, слава богу, не ЮАР или Южная Корея какая-нибудь, у нас свободная страна, демократический централизм и все такое. Нет виноватых – ну что поделаешь. Но ответственные-то есть? Пожалуйста, вот сюда мне их фамилии.
– Зачем? – спросил Кошара.
– Да уж не для передачи наверх или там принятия мер. Просто надо же знать, где тонко.
Вафин откашлялся и сказал:
– А что тут знать. Причина в энергоснабжении, ответственна за энергоснабжение наша служба, персональная ответственность на мне как на руководителе. Готов нести.