– Ты, тварь душманская, сейчас здесь… – начал Витальтолич, и я, не понимая зачем, крикнул:
– Витальтолич, сзади!
Сзади ничего опасного не было, просто амбал, который елозил, сумел приподняться. Витальтолич очень быстро ударил его с разворота пистолетом как кулаком, словно штык в землю сунул и вынул, раз-два. Амбал рухнул, и теперь ничком валялись двое. Витальтолич, не глянув на нас, переложил пистолет в левую руку, потряс правой кистью, разминая, снова вложил в нее пистолет и повернулся к сидящему амбалу.
Я замер, а Вован прошептал:
– Витальтолич.
И еще что-то.
Витальтолич оглянулся и долго смотрел на нас. Я похолодел, потому что в кино в такой момент, когда герой отвлекался на друзей, его обычно и убивали. Но Витальтолича никто не убил. И он никого не убил. Он повернулся к амбалу и сказал уже обычным голосом:
– С игрушкой своей попрощайся.
Сделал пару шагов к откосу и споткнулся. Я вскрикнул, решив, что Витальтолич сейчас с обрыва сыграет. Но он лишь присел, ругнувшись, поднялся, сделал еще шаг и с размаху махнул рукой в сторону притихшего моря. Через пару секунд море плеснуло. Витальтолич вернулся к амбалу и сказал, отряхивая колени:
– Запомни и всем скажи: кого рядом с лагерем увижу – кончу. Мне как бы похер разница, понял?
Амбал кивнул.
– Молодец, – похвалил его Витальтолич и коротко пнул коленом в лицо.
Амбал молча рухнул к товарищам, мы с Вованом со свистом втянули воздух, чувак, наоборот, замер.
– Зубы острые, – недовольно сказал Витальтолич, разглядывая колено. – Он их чистит, надеюсь?
Повернулся к чуваку и спросил:
– До дома дойдешь или проводить?
Чувак спрятал пол-лица между колен. Ужас в его глазах был различим даже издалека и в полутьме. Витальтолич добродушно объяснил, опять как будто пародируя местный говор, чуть гэкая и смягчая некоторые слова:
– Братец твой через полчасика очнется, друзья его тоже. Недельку похромають, потом как бы новенькие стануть. До сентября в лагерь сунешься – тебе ногу сломаю, а братца кончу. Не забудь и своим передай, договорились? Вот и хорошо. Пошли, пацаны.
– Спину держим, колени не сгибаем, стоим, стоим, я сказал!
– Витальтолич, ну сколько…
– Стоять, Вафин, не ныть, сам напросился, правильно?
Правильно, сам напросился. Сборы эти были спортивными чисто для галочки. Пал Саныч просто нашел случай Витальтолича отправить подальше от Фанагорской на несколько дней, пока шум уляжется. «Да не будет как бы никакого шума», – сказал Витальтолич негромко, а Пал Саныч зло ответил: «Молчи уж, ирод, избиватель младенцев», а мы с Вованом и Серым почти хором завопили: «Каких младенцев, они быки здоровые ваще!» – а Пал Саныч еще злее сказал: «Хватит». Поэтому я не стал напоминать, что к приходу Пал Саныча с Валериком и еще половины лагеря амбалы уже сбежали и что раз милиция до сих пор не явилась сюда и не проехала мимо нас к обрыву, значит никто ее не вызвал. И местные не дебилы же милицию вызывать после того, как сами в пионерлагерь махаться приперлись, да еще с пистолетом. Сами и сядут.