— Дальше вам идти нельзя, — остановился Григорий, — опасно.
— Почему?
— Могут стрелять. У нас есть оружие. Здесь были партизаны, но они ушли, а винтовки пооставляли. Я пойду один и приведу председателя колхоза, она у нас главная.
— Ладно, веди, но только по-быстрому.
Прошло не менее часа, прежде чем пацан возвратился, а с ним вооруженные люди.
— Не желает народ возвращаться, и все, — виновато развела руками выступившая вперед миловидная женщина. — Придут, говорят, немцы, что будем делать? Сдаваться на милость? У нас есть теплые землянки, перезимуем, а там видно будет.
После долгих переговоров делегация согласилась, чтобы командир побеседовал с лесными жителями.
«Что им сказать? Как убедить? Необходимо говорить и обещать, что немцы не возвратятся больше, но от чьего имени? От имени командования фронта, армии, НКВД? Никто ведь его не уполномочивал, а все же говорить надо». От напряжения на лбу даже испарина появилась.
Выручило ласковое слово «товарищи». Оно как пароль раскрыло зачерствевшие в оккупации души людей. Убедил все-таки Бодров жителей возвратиться домой, заверил честным своим словом, что немцы больше не придут.
Не очень простой оказалась задача по сбору оружия на поле боя и у населения. Бойцы неохотно восприняли распоряжение командира взвода. Сергею впервые довелось почувствовать, что значит нежелание подчиненных выполнить требование командира. В бой идти, на риск, под пули — это в порядке вещей, никто не подумает возразить, а собирать оружие по полям, оврагам, в лесу, в домах и хатах душа не лежит. А заставлять человека что-то делать против воли всегда трудно, так уж он устроен. Пришлось убеждать бойцов, что жителям поручать такую работу нельзя, а оставленное на поле боя оружие не сегодня завтра может оказаться в руках бандитов и использоваться против них же или мирных граждан.
На окраину села до вечера успели сходить трижды. Подобрали девять ППШ, тринадцать немецких автоматов и три станковых пулемета, один наш, «максим», тридцать две отечественные и сорок одну винтовку противника, а также два парабеллума и один ТТ. В саду одного из жителей оказалась немецкая автомашина и мотоцикл с коляской. Бывший староста показал местонахождение вещевого и продовольственного складов вражеского гарнизона. Вещевой склад — каменный сарай — оказался полупустым, однако, что самое важное, валенок хватило почти всем бойцам, а ватных брюк — каждому. Всем трофеям трофей!
Ночью спали в сельсовете, укрываясь полушерстяными одеялами из далекой Дании.
Утром чуть свет машину, нагруженную трофейным оружием, вещевым имуществом, французскими консервами, мотоциклом и задержанными холуями оккупантов командир ОВГ-8 отправил в штаб полка. Волынову он дал указание: передать в подарок парабеллум через дежурного «товарышу», автоматы и мотоцикл — начальнику штаба, в его же распоряжение — все остальные трофеи. Об оставленном имуществе, вооружении, автомашине упоминать в докладе не рекомендовал: все это здесь нужнее.