Я усмехаюсь, потому что черта с два моя любимая песня будет здесь.
– А если я выиграю?
– Тогда я не буду звать тебя снова, – произносит он, и мое лицо слегка опускается. Он уже готов сдаться? Мысленно проклинаю себя, потому что это будет лучшим вариантом для меня.
– Я буду ждать, пока ты сама не скажешь, что хочешь пойти со мной, – добавляет он, покусывая свою нижнюю губу.
– Ладно, давай.
– Ты не можешь выбрать случайную песню, ты должна пообещать, что это действительно твоя любимая песня в настоящее время, – говорит он, его глаза искрятся весельем.
– Хочешь клятву на мизинцах? – шучу я, протягивая свой мизинец.
Он склоняет голову и прикидывается, будто раздумывает над этим.
– Да. Думаю, мы должны. Я знаю, ты не хочешь на это свидание, – весело отвечает он.
Закатываю глаза и протягиваю свой мизинчик, ноготь накрашен фиолетовым лаком. Он сплетет его со своим мизинцем, и мы трясем ими.
– Ладно, срази меня, – говорит он, вызывающе приподнимая брови.
Я усмехаюсь и говорю ему.
– «Джесси» Джошуа Кадисона.
Он молчит, а потом хохочет.
– Это не твоя любимая песня.
Я ахаю.
– Моя! Это классика.
Теперь он улыбается, самодовольной улыбкой.
– Похоже, мы пойдем на это свидание.
Что? Черта с два он слушает такое. Он прокручивает список в своем iPod и включает песню. Ну, черт.
– Заберу тебя завтра вечером, – сообщает он, и я заметно съеживаюсь.
– Я работаю завтра вечером. Как насчет послезавтра? – спрашиваю я, выкручивая руки.
– Звучит здорово, – говорит он. – Так, где ты работаешь? – спрашивает он, спустя несколько минут тишины. Зачем я упомянула о работе? Иногда, говорю, не подумав.
– Ох, просто в баре, – говорю я, взмахивая руками. Будто не такое уж и больше дело.
– В каком баре? Мне нравятся бары, – спрашивает он, пока медленно тянет мою руку в свою.
– А что, собираешься следить за мной? – дразню я, пытаясь избежать вопроса. Смотрю вниз на наши переплетенные руки, интересно, как, черт возьми, это произошло? Я пытаюсь вести себя сдержанно, даже стервозно, но Грейсону, кажется, все еще очень хочется узнать меня. Почему? Это вызывает небольшую подозрительность, потому что я не понимаю, с чего он так заинтересован во мне. Здесь повсюду так много красивых девушек, и я знаю, что ему не составит труда привлечь их внимание.
– Нет, – говорит он. – Думаю, этого хватает в универе.
– Точно, – отвечаю я, дразнясь.
Он драматично прикладывает руку к своему сердцу.
– Хочешь сказать, что не наслаждаешься моим обществом?
– Ты нормальный, – сообщаю я, беззаботно пожимая плечами. Грейсон сверкает кривой улыбкой и освобождает свою руку от моей. Чувствую укол разочарования, пока он тянется вверх и берет длинную прядь моих волос, осторожно потянув за нее.