– Ты прекратишь говорить всякое такое дерьмо? Не о том идет речь, – он выглядит потрясенным. Нет, больше, чем это. Он выглядит, словно ему чрезвычайно плохо, и он собирается облевать весь асфальт.
Я не знаю, как все переключилось или почему. Все, что я знаю, – в один момент я смотрю на какого–то незнакомца, который спас мою задницу от Дэйна, а в следующий – смотрю на отца. Только он на пятнадцать лет старше, чем я помню.
– Виллоу, пожалуйста, просто выслушай меня, – говорит он, вероятно, заметив узнавание на моем лице.
Я качаю головой, толкая рычаг, чтобы уехать.
– Держись от меня подальше! – кричу я перед тем, как резко выехать со стоянки.
Я еду, как сумасшедшая женщина обратно в дом, очень часто проверяя зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что он не следует за мной. Он этого не делает, и я не знаю, что это значит. Будет ли он снова пытаться поговорить со мной или уйдет? Я не знаю, какой ответ пугает меня больше всего. К тому времени, как я подъезжаю к квартире, моя кожа влажная от приближающейся панической атаки.
Припарковав машину, я выхожу и, спотыкаясь, бреду в дом. Я направляюсь прямо в комнату матери и начинают рыться в коробках и ящиках, в поисках чего–нибудь – чего–угодно – что докажет, что тот мужчина – не мой отец. Что он не пытается просто так вернуться в мою жизнь после того, как оставил меня с матерью, которая не могла позаботиться о себе, не говоря уже о ребенке.
Когда я была моложе, то проводила ночи, размышляя о том, что, возможно, он умер, и именно поэтому никогда не возвращался. Было больно думать, что он мертв, но так же больно думать о том, что, возможно, он просто больше меня не хотел.
После того, как практически разрываю комнату на части, я нахожу то, что ищу, заправленным под матрац. Моя мама сказала, что выбросила все, принадлежащее отцу, но я знала, что она лжет. И была права.
Я беру в свою руку несколько фотографий, а затем оседают на пол, когда изучаю мужчину, стоящего рядом со мной и моей мамой. Татуированные руки. Знакомые глаза. Мужчина со стоянки.
Моя грудь пульсирует от старой, ноющей раны. Но я отказываюсь плакать из–за своего отца, так что закупориваю печаль и мучительную боль, и запираю ее подальше с остальными проблемами, с которыми не готова иметь дело.
Я знаю, что просто выжидаю время. Рано или поздно, все это догонит меня.
Глава 20
Виллоу
Этой ночью моя мама не приходит домой, и часть меня этому рада. Я пока не хочу видеть ее или отца. Честно говоря, я не уверена, что хочу увидеть кого–нибудь из них, даже если и испытываю чувство вины и тошноту, думая о таких ужасных вещах.