— Фриз, я знаю, что ты у нас — мудрый Каа, но держи-ка ты свои соображения при себе! — взгляд командира многозначительно скользнул по лицу подчинённого. — Мы этого пока официально не знаем — а стало быть, не знаем вообще. А знаем только то, что нужно и то, что должны. Так что — язык за зубы и молчок! Даже своим! Оба! Вам ясно?
— Ясно, товарищ командир!
— То-то! А теперь — вольно, всем заниматься своими делами — умыться там, или до ветру… но оружие в доме не оставлять и вообще быть начеку! Выполнять!
— Ксан, погоди, помогу! — догнал Детёныша на крыльце один из долговцев.
— Да я сама… — смутилась она.
— Ещё чего! Позволять девушке таскать тяжести, да ещё и в темноте… — он отобрал у неё ведро и щёлкнул фонариком. — Где тут ваш колодец, показывай!
Возле журавля он зачем-то отодвинул девушку в сторону и быстро, словно боялся, что в колодце или за ним сидит в засаде какая-нибудь страховидла, осмотрел сруб, заглянул под крышку. Посветил фонариком вниз, на воду.
Ксана едва не рассмеялась, глядя на его действия, но, к счастью, смогла удержаться. Им-то, людям, в Зоне не так просто, как ей! Вот и привыкли сторожиться.
— Никого? — всё же, чтобы не обижать его, опасливым шёпотом спросила она.
— Порядок! Чисто!.. Ну-ка, посвети мне!
Долговец опустил ведро, привязанное к журавлю и вытянул его, полное прозрачной воды, в которой отражался свет фонарика.
— Эх… — поделился он, — Сто лет из колодца воду не пил…
— Ну так попей! — улыбнулась Ксана. — Я ведь уже говорила, что она чистая. Только смотри, чтобы горло не заболело. Холодно же!
— А радиация?
— Проверь.
Долговец извлёк КПК, активировал дозиметр и поднёс к ведру.
— Действительно… — озадаченно пробормотал он. — Мистика какая-то!.. И-эх, была не была!..
И он надолго припал к ведру. А когда оторвался — на его лице было написано блаженство.
— Ух!.. Вот ради такого момента стоило нестись сюда, как бешеные тушканы, в обход гона!.. Давно не пил такой вкусной воды!
Ксана в ответ на его радость заулыбалась столь же заразительно.
— А как тебя зовут? — вдруг спросила она.
— Меня? Кошак.
— Это твоё прозвище?
— Вообще-то, фамилия. Но и правда на прозвище смахивает. Вот и сделал прозвищем. А так я — Макс. Максим Кошак, то есть. Вот такое имя.
— А я — Ксана. Просто Ксана… А… можно я тебя буду называть не Кошак, а… Коть?
— Коть? Можно, — хмыкнул долговец. — В виде исключения!
Он наполнил ведро и понёс к дому. Ксана семенила рядом, стараясь попасть в темп его широких шагов, и прилежно светя ему на дорогу.
На крыльце уже стояли остальные долговцы.
— Кошак, ты охренел? — почти вкрадчиво осведомился Грищенко, — Пить воду неведомо из какого колодца в Зоне…