Разгадав тайну Маугли он, впрочем, не стал разглашать об этом всем встречным и поперечным. Потому что это была не его тайна. И ещё потому, что это была тайна Ксаны. Девушки, которую многие люди в Зоне — и сам Техник в их числе — уважали и любили, как младшую сестру.
Он не мог, не хотел погубить свою сестру — потому и молчал об её тесной, практически, родственной связи со снорками. С порождениями Зоны, с кровожадными нелюдями.
И когда встал вопрос, кому куда идти искать Ксану, Техник, не колеблясь, выбрал Забытый лес. Он не без оснований надеялся, что девушка не пойдёт далеко, а первым делом помчится к своим приятелям-сноркам, обитавшим там.
Сказать друзьям, почему он выбрал именно это довольно опасное направление, он не мог. Техник опасался, что тайна Ксаны всплывёт, едва его коллеги увидят её в окружении мутантов. Нет, за ребят он был уверен — они не выдадут травницу. Но… лучше будет, если об её дружбе со снорками будет знать как можно меньше народу.
К счастью, сталкеры не стали чинить расспросов, почему он отправляется по такому опасному маршруту. И следом никто не увязался. Так что оставалось только добраться до той уединённой полянки и проверить свои предположения.
На рассвете Забытый лес производил впечатление места таинственного и совершенно сказочного. Толстые, обросшие мхом стволы матёрых старожилов, маячили в предрассветном сумраке, словно покрытые шерстью ноги спящих мастодонтов. Теснившиеся у их подножья переплетённые куртины бересклета и жимолости призраками неведомых чудовищ рисовались в прихотливых белёсых завитках тумана. Если минуту постоять тихо, то покажется, что вот-вот из обманчивой молочной зыби выйдет леший, покряхтывая по-стариковски, и начнет извечный, с детства еще знакомый разговор: куда, мол, добрый молодец, путь держишь? Дело пытаешь — али от дела лытаешь?..
Однако в тумане водились и другие звери.
…Услышал он их даже раньше, чем почуял — впереди и чуть слева затрещали ветки, раздвигаемые поджарыми стремительными телами, понесся по воздуху переливчатый, тоскливый не то стон, не то вой. Обрывки мыслей — коротких, отрывистых, почти хаотичных. Их даже можно было разобрать — если захотеть…
Ближе, ещё ближе. Вот уже слышно горячечное дыхание. Первый снорк вынырнул из тумана шагах в десяти от него. Увидел контролёра, непроизвольно шарахнулся в сторону, оскалился, но потом виновато скульнул. Мол, прости дурня, Старший, не признал. Следом за первым на поляну высыпала остальная стая. Заметалась, суматошно замельтешила по поляне. Кто-то надрывно взвыл.